Спасенная любовь - [32]

Виноградники, конечно, тоже здесь были, но, кроме того, оливковые деревья, олеандры и пальмы, а также неохватные просторы, застроенные изысканными виллами среди садов, спускающихся к берегам озера.

— Итальянская аристократия в самом лучшем ее проявлении, — сухо сообщил ей Лука.

Она спросила, не находится ли его дом среди этих вилл, и он рассмеялся в ответ:

— Ну конечно. А ты ожидала иного?

Его тон был полон веселой иронии, но на самом деле, подумала Корделия, она не ожидала иного. Чем больше погружалась в его ослепительную привилегированную жизнь, тем больше сознавала непреодолимые различия между ними.

Она постоянно твердила себе, что если Лука мог отмахнуться от них, то и она тоже сможет.

— Я хочу, чтобы ты почувствовала себя в моей стране немного лучше к приезду твоего отца, — доверительно сообщил он, когда они садились в его частный самолет, который должен был отвезти их в Милан. — Я хочу, чтобы ты показала ему, что готова полюбить Италию, как люблю ее я. Я бы не хотел, чтобы он усомнился в правильности твоего поступка.

Все еще не остывшая после страстных любовных ласк, Корделия сочла это самым приятным, что Лука мог сказать, ведь, помимо ребенка, он также думал о ней и ее благополучии.

Милан был чудесным местом. А для того, кто никогда не бывал за границей, — просто завораживающим. Занятный, хоть и небольшой, он предлагал множество природных сокровищ, и Корделия внимательно слушала очаровательного молодого гида, который провел для нее головокружительную экскурсию по городу, начиная с Пьяцца-дель-Дуомо с ее грандиозным собором, а затем пригласил посмотреть картины старых мастеров, которые были знакомы Корделии по множеству книг, которые она буквально пожирала всю свою жизнь.

Этот город не был похож на Сиену с ее средневековым великолепием и очарованием прошлого. Здесь царила суматоха. Повсюду были шикарные кафе, осененная историческим великолепием старая площадь. Молодые люди все казались на удивление красивыми.

Она наслаждалась каждой минутой, проведенной здесь, а также совершенно другой средой.

Из окна сказочной виллы Луки она могла видеть безмятежные воды озера вдалеке. Когда машина впервые свернула на дорогу, ведущую к вилле, Корделия даже не потрудилась скрыть свое благоговение. Квадратное белое здание с равномерно расположенными прямоугольными окнами поражало роскошью.

От фасада виллы сад спускался к арке, обращенной к озеру, к которому вели несколько пологих каменных ступенек. Зрелище было захватывающее.

Эти восторженные впечатления она пережила несколько дней назад. А теперь, лежа в постели, пока Лука принимал душ в сказочной ванной комнате, Корделия могла только удивляться скорости, с которой она привыкала к этой необыкновенной жизни.

— О чем мечтаешь?

Корделия бросила взгляд в сторону ванной, где, прислонясь к дверному косяку, стоял Лука с полотенцем, обернутым вокруг бедер. Они уже занимались любовью этим утром, и все же она чувствовала, как возбуждение накатывает снова и снова. Один взгляд на Луку — и все внутри ее воспламенилось и взорвалось, оставив ее мокрой и ослабевшей.

— Я смотрела в окно и думала, до чего же все это прекрасно, — честно призналась она, наблюдая, как Лука идет к шкафу, чтобы извлечь белую льняную рубашку и пару свободных брюк.

Бросив их на спинку стула, он стал медленно одеваться.

Конечно, Корделия была права. Вилла прекрасна, хотя, по правде говоря, он редко любовался здешним пейзажем. На самом деле он не мог вспомнить, когда в последний раз это делал.

Лука не мог часто себе позволять бездействие. В последний раз, подумал он теперь с некоторым удивлением, это было, когда он задержался в Корнуолле, чтобы собраться с мыслями, и вот куда это его привело.

Ребенок на подходе и… Его взгляд блуждал по восхитительному телу Корделии.

Его будущая жена, розовощекая и растрепанная, белокурые волосы разметались по подушке, одна длинная нога на пуховом одеяле, другая спрятана под ним.

Даже когда его либидо находилось в состоянии покоя после секса, она не переставала возбуждать его.

Узнав, что Корделия носит его ребенка, он решил сделать ее своей женой. Ни о чем другом не могло быть и речи, и, когда она решительно отвергла его предложение со всеми этими разговорами о единственной и вечной любви, он на мгновение испугался, что она действительно может уйти от него. Это мгновение паники было чем-то таким, чего он никогда не испытывал прежде, и тем более в связи с женщиной, но Корделия ни на кого не была похожа. Она уникальна, поскольку его деньги не имеют для нее значения.

Он взывал к ее страстному желанию увидеть мир, старался открыть ей глаза на богатство, которое ждало ее и их ребенка, и самое смешное было то, что вместе с ней он увидел свою страну в несколько ином свете. По-другому взглянул на то, что всю жизнь считал само собой разумеющимся.

Он не мог предложить ей любовь, но был способен дать гораздо больше, получая и для себя все эти дополнительные бонусы.

— Это только верхушка айсберга, — пробормотал он, усаживаясь с ней рядом на краю огромной кровати. — Тебе еще предстоит увидеть великолепие Рима и Флоренции, хотя мы постараемся посетить эти два города, когда туристов станет меньше. А еще есть Ривьера…