Спасатель - [11]

И вот мы невольно, хотя и неизбежно, пришли к вопросу о влиянии секса на наше общество. Здесь не место говорить об отношении к сексу рабочей молодежи или о роли секса в обществе или вообще давать социологический анализ этой проблемы. Я могу только бросить самый поверхностный взгляд, как и на все прочие проблемы, и попытаюсь не столько ответить на вопрос «что», сколько выяснить «почему».

Нет никакого сомнения в том, что новые сексуальные отношения играют определенную роль в современных условиях. Половая мораль, основанная на любви, браке и детях, еще существует, но эти респектабельные формы перестают быть общепринятой нормой. Моральная посылка, гласящая, что все браки совершаются на небесах, воспринимается сейчас как шутка. Религиозная половая мораль мертва. Несмотря на шаткую мораль нотингемских рабочих у Силлитоу, рабочий класс всегда более строго соблюдал брачные и моральные государственные законы. Рабочий люд имел меньше возможностей нарушать их. Пролетарии слишком много и тяжело работали, слишком мало разрешали себе игры эмоций, чтобы широко пользоваться внебрачными связями. И, несмотря на то что рабочий-подросток привык употреблять грубые слова, касающиеся половых отношений (практически таково каждое четвертое или пятое слово в оживленном разговоре), однако с точки зрения морали он куда более целомудрен, нежели молодые буржуа. Буржуа намного распущеннее, хотя и более сдержанны в речах.

А разрушается в нашем обществе именно буржуазная основа половой морали. Она начала разрушаться давно, но это происходило при закрытых дверях (в книгах Д. Лоуренса, которые нельзя было купить). Но в последние годы эти двери широко раскрыли (а может, просто вышибли), и теперь разложение происходит у всех на глазах. В этом публичном нарушении старых моральных и половых табу есть даже элемент вакханалии.

Очень интересно наблюдать, как капитализм осуществляет процесс уничтожения своих собственных моральных и сексуальных норм. После войны, вместо того чтобы остановить разложение (пятьдесят лет он безуспешно пытался это делать), капитализм начал обращать упадок нравов себе на потребу. Этикой капитализма сделалась аморальность, а сексуальная аморальность лежит в основе многих других отступлений от морали, ибо если уж нельзя верить в честность тех, кто прокламирует взаимную любовь, то можно ли вообще говорить о социальном или личном доверии?

Как же это все сказывается на молодых представителях рабочего класса?

Живя в буржуазном обществе, мы неминуемо сталкиваемся с воздействием норм буржуазной морали, а хлынувший на нас бесконтрольный секс влияет на убеждения рабочего класса. Большинство молодых рабочих все еще влюбляются, женятся, рожают детей и не очень-то запутываются в сложной паутине секса. По сравнению с буржуазией процент разводов в рабочей среде весьма невелик. Но никто в нашем мире не может скрыться от обнаженных грудей, измен, оргий, гомосексуализма, побочных детей, насилия и алчности, которые составляют повседневный рацион наших телевизионных передач, прессы, рекламы, кино и даже популярной литературы. Однако мы уже привыкли к этому, хотя время от времени кому-нибудь вдруг становится тошно.

Милтон Шалмэн, несколько циничный, но остроумный обозреватель газеты Бивербрука «Ивнинг стандарт», обычно сухо подсмеивается над сложными сексуальными драмами на телевидении; но в тот день, когда я писал эти строки, он вдруг страшно возмутился по поводу сверхсексуальной пьесы под названием «Полиция Ривьеры». Его бешеная атака на режиссера и автора и на порнографическое содержание пьесы — редчайший случай в нашей прессе. А ведь «Полиция Ривьеры» занимает второе место среди самых популярных телепроизведений; и так как большая часть зрителей состоит из рабочих, то это означает, что огромное количество рабочих охотно смотрит пьесу, о которой другой известный критик писал в «Спектэйторе»: «Мерзкая программа… ее вдохновителем был, видно, журнал «Континентальные фильмы» — издание, полное снимков женщин, которые подстегивают усталых работников телевидения».

Шалмэн и обозреватель газеты «Спектэйтор» возражают на самом деле не столько против секса, сколько против вульгарности в изображении этого секса, причем и здесь, как в экономической общественной жизни, худшее предназначается для рабочего класса. Чем вульгарнее и грубее, тем очевиднее, что это — для рабочего зрителя. Более изысканная и утонченная порнография доступна лишь тем, кто способен наслаждаться намеками и нюансами в буржуазных театрах, журналах и газетах.

Следовательно, секс, который «перепадает» рабочим, не просто аморален (он аморален для всех), он груб и аморален. Не последнее место в распространении самого худшего, самого гнусного, чудовищного по грубости, неприличию и вульгарности секса занимает «Дейли миррор», газета, имеющая самый большой в Англии тираж. «Дейли миррор» поддерживает лейбористов, ее контролирует Сесиль Кинг, самый богатый издатель в Европе, сторонник политики Уилсона, у которого в качестве «экспертов» работают несколько лейбористов — членов парламента. Предполагается, что каждый рабочий читает «Дейли миррор».