Сознайся - [8]

— Ты поняла о чем я, Лиз. Не делай из себя дурочку.

Я понимаю о чем она. Я не раз думала о сексе с этим мужчиной. Я постоянно думаю о его сильных руках, крепком теле и, наверняка, мягких губах. Черт…

— Мари, я говорила, что не хочу быть одной из многих его подстилок. Лучше вообще не пробовать этого грешного тела, чем подсесть на него, а потом быть просто забытой. Меня устраивает наше обычное общение.

— У вас не обычное общение. У вас прелюдия, — подмигивает мне подруга.

Я перевожу разговор на покупку одежды и Мари больше не возвращается к этой горячей теме. А вот я мысленно возвращаюсь… И не только сейчас. Чертов Томас Кент!

Я вернулась в офис, на свое рабочее место, и услышала вибрацию в ящике стола. Телефон, точно. Выдвигаю ящик и вижу несколько сообщений от Томаса. Самое последнее сообщение все еще высвечивается на экране:

“Если провести языком по часовой стрелке вокруг твоего пупка, по телу пойдут мурашки?”

Он серьезно? Почему ему доставляет такое удовольствие писать мне эти чересчур откровенные вещи? Отправляю быстрый ответ, улыбаясь.

“По твоему, может, и пойдут”

А после читаю другие его сообщения и округляю глаза. Кажется, я только что перевела нашу переписку в двусторонний вирт… Я попалась на своем же ответе и теперь выходит, что я даю ему зеленый свет.

“Я бы хотел ощутить твою влажность на моем языке”

“Пойдут ли твои пальчики путешествовать по моему члену этим вечером?”

Я ведь могу объяснить, что мой ответ относился к последней смс? Он ведь поверит?..

Из кабинета выходит улыбающийся мистер Кент и я понимаю, что чтобы я не сказала, он решил, что этой ночью я буду с ним кувыркаться. А вот и хрен тебе, красавчик!

— Могу я чем-то Вам помочь?

— О, Лиззи, думаю, что ты точно сможешь помочь мне этой ночью. И я тебе помогу, а потом мы поможем друг другу одновременно. А потом еще раз…

— Ха, а вот и нет, мистер Трахатель года. Этому не бывать.

Он смотрит на меня удивленно, а вскоре понимает, что ничего не изменилось в нашем общении. Кент хмурится и громко произносит на весь отдел:

— Миссис Купер, зайдите ко мне в кабинет.

В его голосе нет игривости, он серьезен и опасен. И от этого я еще сильнее его хочу. Боже, от него так и прет тестостероном! Чертов Томас Кент!

Мы проходим в его кабинет и он закрывает за мной дверь, указывая на место напротив стола. Я послушно сажусь в кожаное кресло и поправляю юбку, так как ловлю взгляд Томаса на моих ногах.

— И, что это было? — все так же серьезно спрашивает он.

— Что было?

— Твое согласие, а потом попытка пойти на попятную! — практически рычит он.

Омг! Да он восхитителен в гневе!

— Томас, я не давала согласие. Я ответила на последнее смс, не прочитав предыдущих. Я не хотела трогать твой… Э… Член… Я просто отшутилась на последнее сообщение.

Кент запрокидывает голову назад и начинает громко смеяться. Так заливисто, по-мальчишески. Я ерзаю в кресле, не зная как реагировать на его резкие смены настроения.

— Тебе определенно надо чаще говорить слово “член”, Лиззи! Это слово создано для твоих пухлых сексуальных губ. Не смущайся, не надо.

Зачем он говорит это? Мне немного неудобно. Это же кошмар, мне — и неудобно! Как он заставляет чувствовать столько всего одновременно? Нужно снова надеть на себя маску веселой подружки Лиззи и перевести все в шутку. Я справлюсь.

— Я обещаю, что буду тренироваться произносить это слово перед зеркалом, Томас. Я могу идти?

— Да.

Я уже выходила из кабинета, когда услышала снова его голос:

— Жаль, что ты не даешь мне никакого шанса. Ты не знаешь, что теряешь, Лиззи. Я не такой плохой, как ты считаешь.

Ага, Кент, а я балерина в розовой пачке… Так и поверила твоим сладким речам…

Глава 5

Будь проклят тот, кто придумал ездить в метро в обеденный час, а точнее тот, кто послал меня в другой конец города в это время. В то время, когда невозможно поймать такси, а если это и удастся — придется простоять долгие часы в пробках. Итак, шикарная картина: я в своем дорогом костюме, в лабутенах на 14 сантиметровой шпильке, по которым бессовестно постоянно попадают чьи-то ноги или какие-то тяжеленные сумки, и моя растоптанная гордость. Ад! Не протолкнуться, меня прямо внесли на эскалатор, абсолютно не поинтересовавшись: приятны ли мне столь тесные объятия потных людей. Ладно, конечно же, мне это неприятно, но ведь бывают и такие извращенцы, которым очень нравится подобное тискание.

В очередной раз почувствовав резкую боль на своей пятой точке и взбесившись еще больше, я уже не смогла смолчать.

— Я убью тебя, скот! Я запомнила твою наглую морду, — крикнула улыбающемуся мальчишке, который уже во второй раз ущипнул меня за зад. Что, мать вашу, не так с этими подростками? Их вообще воспитывают родители? И откуда у них столько наглости?

Пыхтя и проталкиваясь в его сторону, я попыталась стукнуть парнишку папкой с бумагами, чтобы хоть как-то отомстить этому выскочке. Я практически дотянулась до него, но тут толпа ломанулась дальше, унося наши несоединившиеся тела с мальчишкой в разные стороны. Очень, блин, обидно. Я считаю, что это несправедливо, ведь я почти треснула засранца.

Настроение у меня не задалось с самого утра и, казалось, кто-то сверху всячески проверяет меня на прочность каждую долбанную минуту этого гребаного дня. Конечно же, сидеть в метро и читать газетку, как мужичок напротив, мне было не дано. Вместо этого я держалась одной рукой за поручень, а второй обмахивалась бумагами, пытаясь нагнать вокруг себя хотя бы каплю прохладного воздуха. Вся моя спина покрылась липкой испариной и мне казалось, что я могу запросто бахнуться в обморок от такой духоты, но я героически сражалась со своей, скорей всего, поднявшейся температурой, пытаясь делать вид, что ничего ненормального со мной не происходит. Всё-таки зря я не сходила за все это время к врачу. Казалось, что если наглотаешься дома кучу таблеток от всевозможных вирусов, то на утро будешь аки хрустящий огурец, но вместо этого я чувствовала себя квашеной капустой. Опять. Я проклинала этот вирус, который никак не хотел уходить из моего организма, разрушая все мои планы на яркую и веселую жизнь.