Главное несовпадение — это оружие. Оружие — это вообще несовпадение настолько вопиющее, что его наличие наталкивает на мысль, что кто-то хочет подставить Комаровского под это убийство. Если бы Комаровскому приказали ликвидировать Ковальчека — его ни за что не послали бы на дело с табельным оружием, ему выдали бы "стерильное", не проходящее ни по одному делу, ни по одной картотеке и со строгим наказом после использования выбросить его в Вислу. Да он и сам бы не взял табельное оружие — на такие дела случайные люди не ходят, ликвидациями занимаются профессионалы, а ни один профессионал так дешево не подставится, взяв на акцию свое табельное оружие.
Второе несовпадение — сам способ ликвидации. Почему Комаровский показался на людях с Ковальчеком, убийца — вместе с жертвой. Чтобы их запомнили и дали показания? Что мешало тому же Комаровскому — если ему приказали убить Ковальчека — дождаться профессора во дворе, выстрелить в него и уносить ноги? Почему выбрали именно такой способ убийства — с помощью огнестрельного оружия, почему нельзя было имитировать автомобильную катастрофу, устроить отравление несвежей пищей или что-то в этом роде?
Как к этому привязать избиение? И наркотики?
Впереди засигналили, автомобильный поток совсем встал, сирена уже не помогала. Сидящий за рулем младший инспектор Бернацкий выругался последними словами и сам начал колотить по клаксону, издававшему резкие, отвратительные звуки, от которых начинала болеть голова.
Старший инспектор Гмежек снова открыл дело — оно не было подшито и представляло собой папку, полную самых разных распечаток с компьютера. Это раньше результаты экспертизы спецкурьером посылали — сейчас все по электронной почте приходит, на месте с протоколом отправки распечатывается — и считается надлежаще оформленным. Если требуется допросить свидетеля в другой местности — результаты допроса высылаются тамошним полицейским управлением тоже по электронной почте, а не курьером. Существует специальная полицейская поисковая система, куда вносятся краткие описания всех совершенных преступлений, если ищешь modus operandi[11] — достаточно сделать запрос в систему и максимум через час ты получишь информацию обо всех подобных преступлениях, совершенных на территории Империи. Установить человека по базе данных, "пробить" отпечатки пальцев — нет проблем, у каждого полицейского инспектора сыскного отдела и в каждой дежурной части стоит сканер отпечатков пальцев, приложишь ладонь — и через какое-то время система даст тебе полные данные на этого человека. Когда старший инспектор только начинал — ничего этого не было, фототелеграф, сыскное чутье как у собаки да ручная картотека. Сейчас ни фототелеграфа, ни ручных картотек уже не осталось — а вот сыскное чутье, нюх на преступника — нужен как никогда[12].
И сейчас этот нюх подсказывал старшему инспектору, что они взяли не тот след.
Три пули. Очень непрофессионально, но старший инспектор обратил внимание, что один из выстрелов очень точный, прямо в сердце — а вот другие менее точные. Это кстати большая редкость, прямое попадание в сердце, обычно пуля застревает рядом и жертва умирает от кровотечения или от кавитационной полости, образуемой пулей. Сердце у человека находится немного правее, чем думает большинство людей — а вот тут попадание было исключительно точным.
Но какая пуля попала настолько точно? Первая? Вторая? Третья? Старший инспектор достал карандаш и записал в блокноте — поставить перед экспертами дополнительные вопросы. Пусть попытаются выяснить, в каком порядке пули попали в жертву, сделают трехмерную модель с указанием траектории пуль — для наглядности. Будет интересно хотя бы попытаться понять: пуля в сердце это удача дилетанта или хладнокровный выстрел профессионала?
Теперь избиение. Избили знатно — трещина в ребре, многочисленные гематомы на лице и теле, повреждение половых органов в результате сильного удара ногой, выбиты четыре зуба полностью и повреждены еще пять — мечта стоматолога. А вот и еще одна экспертиза… когда они проводили обыск, они обнаружили в ванной — следы крови, просыпанный белый порошок, пакет с теми же следами белого порошка, довольно большой. Все это отправили на экспертизу. Ответ поступил утром, буквально перед самым выездом оперативной группы. Белый порошок, соскобы и образцы которого были взяты с пола, с обода биде, с пакета, с небольшого серебряного подноса, с рваной купюры в тысячу злотых — все это ни что иное, как наркотическое вещество кокаин высокой степени очистки, смешанный с сахарной пудрой. Кровь на биде, на полу — принадлежит покойному профессору Ковальчеку. Ни одного образца крови или другого биологического материала, принадлежащего другому лицу — а соскобов и мазков они сделали немало — на экспертизу не представлено.
Старший инспектор попытался прикинуть, сколько кокаина мог вмещать тот рваный пакет, который они нашли на полу ванной. Кокаин считался особо опасным наркотиком, для привлечения к уголовной ответственности достаточно было иметь при себе тысячную долю грамма в переводе на чистый наркотик. Того, что осталось на стенках пакета — в принципе уже хватало для возбуждения уголовного дела по признакам преступления "Сбережение, торговля, передача, перевозка наркотических средств и препаратов"
