Созерцатель. Вечная молодость - [4]
Я отрываюсь от ночной темноты и надеваю на Мали ошейник. Хоть мне и не нравится оставлять Пейшенс одну, я должна удостовериться, что на участке земли, где мы живем, не поджидает опасность. Я как можно тише открываю дверь ее спальни и заглядываю внутрь.
Пейшенс лежит на спине, ее волосы рассыпаны золотыми волнами по плечам, а щеки порозовели. Внешне я ее полная противоположность — мое лицо постоянно бледное, губы пухлее чем у нее, но зато не так тонко очерчены.
Кроме того, я не могу представить, что так мирно выгляжу во сне. Я улыбаюсь. Пейшенс такая простодушная. Так и должно быть. Я закрываю дверь и запираю ее на засов. Мали все еще ворчит. Это такое глубокое, угрожающее рычание, что у меня мороз идет по спине.
— Идем, — шепчу я, и Мали моментально оказывается рядом.
Прохладный воздух немного успокаивает мои нервы. Все тело покрывается гусиной кожей, мои руки коченеют. На небе видны звезды, а вдалеке виднеются стеклянные башни промышленного района.
Как символ они возвышаются на границе города недалеко от того места, где начинается Ничья земля. Я вынуждена отвести взгляд, так как не хочу вспоминать прошлое. Вспоминать время, проведенное в школе наблюдателей, в спортивных залах без окон.
Мали бежит впереди, навострив уши, и больше не рычит, опережая меня на несколько шагов. Тем не менее, может мне повезет, и она залаяла без причины.
Я постоянно оборачиваюсь и смотрю на главный портал. В здании все тихо и спокойно. Девочки и мальчики спят и видят сны за толстыми, украшенными зубцами и башенками, стенами. Непозволительная роскошь для меня. Мне нельзя спать, поэтому я и не сплю. Моему телу нужно время, чтобы восстановиться, только в случае, если я пострадаю. В противном случае я всегда бодрствую — постоянно начеку.
Я иду с Мали по тропинкам и наблюдаю за мотыльками, облепившими цветные фонари. Где-то в подлеске раздается громкое кваканье лягушек. В остальном все спокойно. В роще не мелькают ни лисицы, ни куницы, не кричит сыч и не взлетает внезапно прочь. Внутри границ города, кроме домашних и сельскохозяйственных животных есть еще виды животных, которые могли протиснуться в отверстие в заборе. Все остальные были уже давно устранены.
Электрический забор, до сих пор отгораживавший город от Ничьей земли, заменятся теперь высокой стеной. Так что скоро только птицы будут попадать в Лондон. Большинство зверей я знаю со времён моей учебы. Никогда не знаешь, кто или что на тебя нападет, если вдруг придется покинуть безопасный город.
Я решаю прогуляться до главных ворот, вырубленных в стене и отделяющих здание интерната от остальной части города. Затем вернусь назад. Завтра я еще раз хочу поговорить с Пейшенс. В последнее время с ней не так-то просто справиться.
Раньше, когда мне было 17, а она была еще маленьким ребенком, у нас не возникало проблем. И позже, когда ей было 10 или 11 и я была по-прежнему старше, она слушала меня. Но теперь, когда между нами всего лишь год разницы, она начинает задумываться о многих вещах, и я чувствую, что ей становится тесно в этой золотой клетке.
Я иду дальше, погрузившись в мысли. Иду прямо, к узкой дороге, погруженной в полную темноту. Я наморщиваю лоб, когда вновь слышу гортанное рычание Мали. В этой части парка все фонари погасили. В воздухе сворачивались в кольца клубы дыма.
Проходит какое-то время прежде, чем мои глаза привыкают к темноте, и я могу идти быстрее. Я кладу руку на нож, который всегда ношу с собой, и крадусь дальше. Я бы хотела иметь при себе более эффективное оружие, но пистолетов у нас больше нет с тех пор, как тридцать лет назад произошло всемирное восстание рабочих.
С тех пор большинство видов оружия запрещено, однако всегда находятся люди и охранники, которым все-таки удается его достать. Я должна довольствоваться простым ножом, и то мне пришлось за него побороться.
Шаг за шагом я продвигаюсь дальше. Кусты становятся гуще, тропинка уже. За скоплением высокого тростника находится пруд, с плавающими на поверхности листьями кувшинок. Позади стоят скамейки, на деревьях висят качели, плавно качающиеся на ветру.
На одной из этих качелей сидит какая-то личность с длинными волосами. Она сидит, отвернувшись от меня, у ее ног лежит большая, серая собака.
— Мали, — шиплю я, но опаздываю. Моя собака уже умчалась по мосту, перекинутому через пруд, и облаяла другую собаку. А та встала, приподнимая рыча брыли, и на какое-то мгновение отвлекла меня.
Я успеваю вовремя заметить летящую в меня стрелу и бросаюсь на землю до того, как стрела со свистом пролетает мимо и втыкается в ствол дерева. Щепки откололись и посыпались на меня. Ползком я немного продвигаюсь вперед и прячусь в кустах. На другой стороне пруда я слышу, как лает и скулит Мали. Я не вижу мою собаку, но зато вижу ее.
Фигура на качелях оказалась женщиной. У нее неестественно белая кожа, она носит черные, солнцезащитные очки. Я сразу поняла, что это — купид. Она небрежно поставила ногу на сидение, держит на колене арбалет, направленный в мою сторону.
Кажется, она не видит меня в моем укрытии. Если она выстрелит, то промахнется приблизительно на метр. С другой стороны пруда снова слышится повизгивание. Нет времени на раздумья.
Мир, в котором Джолетт когда-то чувствовала себя уверенно, изменился. Созерцательница никогда бы не подумала, что именно любовь — то самое чувство, которое система запретила ей испытывать на протяжении всей жизни — может вызвать такие осложнения. И тем более, что она и ее подопечная почувствуют влечение к одному и тому же парню. Но хотя ее идеальная жизнь превращается в прах и пепел из-за одного лишь чувства, активные по ночам купиды давно начали перегруппировываться. Джолетт и Сай должны поторопиться, потому что на этот раз речь идет не только о защите одного-единственного человека.
В альтернативном мире общество поделено на два класса: темнокожих Крестов и белых нулей. Сеффи и Каллум дружат с детства – и вскоре их дружба перерастает в нечто большее. Вот только они позволить не могут позволить себе проявлять эти чувства. Сеффи – дочь высокопоставленного чиновника из властвующего класса Крестов. Каллум – парень из низшего класса нулей, бывших рабов. В мире, полном предубеждений, недоверия и классовой борьбы, их связь – запретна и рискованна. Особенно когда Каллума начинают подозревать в том, что он связан с Освободительным Ополчением, которое стремится свергнуть правящую верхушку…
Со всколыхнувшей благословенный Азиль, город под куполом, революции минул почти год. Люди постепенно привыкают к новому миру, в котором появляются трава и свежий воздух, а история героев пишется с чистого листа. Но все меняется, когда в последнем городе на земле оживает радиоаппаратура, молчавшая полвека, а маленькая Амелия Каро находит птицу там, где уже 200 лет никто не видел птиц. Порой надежда – не луч света, а худшая из кар. Продолжение «Азиля» – глубокого, но тревожного и неминуемо актуального романа Анны Семироль. Пронзительная социальная фантастика. «Одержизнь» – это постапокалипсис, роман-путешествие с элементами киберпанка и философская притча. Анна Семироль плетёт сюжет, как кружево, искусно превращая слова на бумаге в живую историю, которая впивается в сердце читателя, чтобы остаться там навсегда.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Реальности больше нет. Есть СПЕЙС – альфа и омега мира будущего. Достаточно надеть специальный шлем – и в твоей голове возникает виртуальная жизнь. Здесь ты можешь испытать любые эмоции: радость, восторг, счастье… Или страх. Боль. И даже смерть. Все эти чувства «выкачивают» из живых людей и продают на черном рынке СПЕЙСа богатеньким любителям острых ощущений. Тео даже не догадывался, что его мать Элла была одной из тех, кто начал борьбу с незаконным бизнесом «нефильтрованных эмоций». И теперь женщина в руках киберпреступников.
Извержение Йеллоустоунского вулкана не оставило живого места на Земле. Спаслись немногие. Часть людей в космосе, организовав космические города, и часть в пещерах Евразии. А незадолго до природного катаклизма мир был потрясен книгой писательницы Адимы «Спасителя не будет», в которой она рушит религиозные догмы и призывает людей взять ответственность за свою жизнь, а не надеяться на спасителя. Во время извержения вулкана Адима успевает попасть на корабль и подняться в космос. Чтобы выжить в новой среде, людям было необходимо отказаться от старых семейных традиций и религий.
