Созерцатель скал - [59]

Настал октябрь. В море плавали уже льдины. Однажды они увидали в бухте парус. Это был парусник «Бурят-Монгол», зашедший на Ушканьи случайно, укрываясь от бури.

Профессор решил не дожидаться парохода, который либо будет, либо нет, и рискнуть отправиться в Иркутск на попавшемся судне. Видя его угнетенное настроение, смотритель не стал его отговаривать, хотя в эту пору плавание по Байкалу было почти рискованным.

Вузовцев риск тоже не остановил. Погрузив на «Бурят-Монгол» все коллекции, они нетерпеливо ожидали отплытия.

Смотритель советовал капитану переждать ночь в бухте, так как погода была очень сомнительная. Он ожидал шторма.

Капитан нахмурился.

– Не переждешь. В октябре плаваешь по Байкалу – шторма не минуешь.

– Раз тонули – не утонули. Значит, не утонем, – пошутил Тошка.

– Надо же нам познакомиться с осенними бурями, – улыбнулся профессор.

– Напрасно смеетесь, – заметил капитан. – Мы очень рискуем.

Но ребята и профессор свыклись с Байкалом, испытали его и в бурю и во всякую погоду. Что могло быть ужасней той ночи, когда сарма носила их «Мысовую».

Смотритель тоже хотел перебраться до зимы с островов. После смерти Кузнецова он, по просьбе жены, выхлопотал перевод на юг. Но на парусном судне в октябре по Байкалу ехать он не рискнул.

Они расстались самым дружеским образом.

Вечером «Бурят-Монгол» отплыл с Ушканьих и скрылся в холодном тумане.

IV. Вести о паруснике «Бурят-Монголе»

Постепенно просохли дороги. Крестьяне вернулись с гор и готовились к суровой даурской зиме, когда сорокаградусные морозы сменяются буранами.

Иркутск, в последнюю минуту благополучно избежавший наводнения, жил прежней шумной жизнью.

Попрядухин, Алла и Аполлошка поселились в маленьком домике на окраине. Алла ходила еще с трудом. Поправляться ей было надо несколько месяцев. Старик пустил часть найденного золота в ход, и в средствах они не нуждались. Чтобы никто не покушался на их золото, он запретил Аполлошке рассказывать о кладе и не позволил ему снести найденные дощечки с монгольскими надписями в географическое Общество, сказав, что приедет профессор, и тогда отдадут ему. Алла попросила только, чтобы он побывал по адресу, данному профессором. Но там ничего не могли сказать о Булыгине.

Итак, оставалось ждать.

Алла отыскала могилу матери, Шарлотты Краузе, и так расстроилась, что снова заболела.

Врач сказал, что нельзя допускать ни малейшего беспокойства или волнения. Запретил даже читать.

Попрядухин не давал ей газет, отобрал у нее все книги, возложив на нее исключительно хозяйство.

Алла благоразумно подчинилась.

Однажды – было это в ноябре – старик, вернувшись из города, показался Аполлошке странным. Что он был чем-то сильно взволнован, это было несомненно. Он то и дело закладывал усы за уши. На Аполлошку смотрел как-то загадочно.

– Отстань, клещ! – сердито цыкнул он, когда тот попробовал спросить его.

Попрядухин, видимо, был сам не свой. Аполлошка терялся в догадках.

Только когда ушла Алла, старик подозвал его. Вытянул из кармана спрятанную газету и подал мальчику. Слезы выступили на его глазах.

В газете было следующее сообщение.

«КАТАСТРОФА на БАЙКАЛЕ» Во время бури, свирепствовавшей на Байкале, затерт льдом парусник «Бурят-Монгол» со всей командой и пассажирами, в числе которых находилась научная экспедиция из Ленинграда в составе профессора Булыгина и двух вузовцев. Когда гибель парусника стала неизбежной, команда и пассажиры разместились на две шлюпки. Первой из них, с командой, удалось пристать к берегу около Посольска; вторую же, где находилась экспедиция, унесло в море вместе с парусником «Бурят-Монгол».

Моряки уверяют, что для парусника и шлюпки не исключена была возможность спасения, если бы ветер вскоре переменился, что на Байкале часто случается. Но ветер несколько дней подряд гнал лед от Посольска. Теперь же по прошествии двух недель, можно считать, что «Бурят-Монгол» и шлюпка погибли. Подтверждением этому служат и найденные около Посольска обломки шлюпки.

В заседании Восточно-Сибирского отдела географического Общества, предполагаемом в ближайшем времени, будет сделан доклад, посвященный погибшему молодому ученому. Профессор Булыгин, руководитель экспедиции, несмотря на свою молодость, считался выдающимся научным работником. Ему принадлежит ряд ценных открытий и работ в области глубоководной фауны. За время экспедиции им собрано было много ценных коллекций, которые все также погибли на паруснике. Предположено назвать именем безвременно погибшего отважного исследователя биологическую станцию на Байкале».

Аполлошка поднял такой рев, что старик едва его успокоил. Они боялись, что узнает Алла, сдерживались и не подавали виду, чтобы Алла ничего не заподозрила.

Действительно, часа через три после отплытия «Бурят-Монгола» от Ушканьих на Байкале разразился жесточайший шторм. Небо обложило густыми тучами, и суденышко начало трепать. А ночью страшный толчок и треск возвестили, что парусник ударило о камень.

Профессор в первую минуту, когда возникла мысль о гибели, пожалел не себя – он стал к себе безразличен, – а ребят и свои коллекции.

Судно заметно накренилось, очевидно, пробита была обшивка и протекала. Судя по поднявшейся суматохе и беготне, дело было очень серьезным.