Создавая бестселлер - [7]

Шрифт
Интервал


НАД ЛИНИЕЙ

Как на поверхности моря белеют барашки, бушуют волны и взлетают валы, над линией вашего сюжета находится все внешнее, захватывающее действие сюжета. Если персонажу страшно, если он растерян, смущен или оказался во власти антагониста, если эпизоды показывают сложности, конфликты, напряжение, выбор и саспенс, уводящие протагониста прочь от его цели, то такие эпизоды находятся над линией сюжета.

Что касается отрывков с пересказом и тех эпизодов, в которых видно, что перевес силы теперь не у героя, а у кого-то другого, то они тоже помещаются над линией. В этих эпизодах, как правило, есть:


• напряжение;

• конфликт;

• саспенс;

• катастрофа;

• неизвестное;

• предательство;

• погоня или преследование;

• обман;

• месть;

• бунт;

• гонения;

• соперничество;

• тайный сговор;

• преступление против протагониста;

• подозрение.


Также над линией сюжета помещаются эпизоды эмоционального развития персонажа, где присутствуют следующие моменты:


• потеря;

• невозможность справиться;

• месть;

• самопожертвование;

• потеря контроля;

• злость;

• неспособность принять решение;

• печаль;

• преступление, совершенное протагонистом;

• страх;

• восстание;

• жадность;

• несчастье;

• личные пороки;

• потеря власти.


ПОД ЛИНИЕЙ

Пространство под линией — это пространство тайны. Эпизоды под линией показывают подводные течения: здесь находится внутреннее эмоциональное пространство протагониста. Большая часть эмоционального развития персонажа уйдет под линию, потому что описываем его мы в виде рефлексии героя. Все эпизоды, в которых замедляется течение энергии, те, в которых сила возвращается к протагонисту, тоже отправляются под линию.

Эпизоды, в которых протагонист скорее упреждает события, а не реагирует на них, те, где он решает, каким курсом идти к цели, где он берет этот курс, — это все тоже относится к пространству под сюжетной линией. В таких эпизодах обычно есть:


• затишье конфликта;

• не столько эпизод, сколько пересказ.


Под линией также должны оказаться эпизоды, в которых присутствуют следующие элементы:


• персонаж остается спокоен;

• справляется;

• решает задачи;

• сохраняет контроль над ситуацией;

• планирует;

• копается в себе;

• раздумывает.

СТРУКТУРА ИСТОРИЙ

Главное в использовании сюжетной схемы — понимать структуру романа. Как правило, история делится на три части: начало, середина и окончание. Но помните: правила созданы для того, чтобы их нарушать.


ПЕРВАЯ ЧАСТЬ: НАЧАЛО

Первая часть вашей истории начинается на первой странице. Она составляет примерно 25 % всей истории. И заканчивается, как правило, эпизодом или рядом эпизодов поворотного момента, который называют «начало конца». Большинству писателей ничего не стоит написать первые семьдесят пять страниц захватывающего начала. Но когда начало конца уже пройдено, они бьются в попытках сохранить этот импульс дальше.



ВТОРАЯ ЧАСТЬ: СЕРЕДИНА

Середина — самый длинный отрезок вашей истории. Она составляет примерно 50 % всей истории и содержит большую часть эпизодов. Вот где большинство авторов начинают буксовать. Испугавшись того, сколько еще нужно описать, автор в отчаянии останавливается.

Вторая часть заканчивается вскоре после того, как главный герой поднимается на первую, мнимую вершину горы. Наступает перелом сюжета.


ПЕРЕЛОМ

Тут энергия повествования достигает своей наивысшей на данный момент точки. Столкнувшись с сильным страхом, болью, разочарованием, неожиданным шоком или предательством, протагонист впервые вынужден отчетливо взглянуть внутрь себя. В некоторых культурах о таком моменте говорят: «Темная ночь души». Это главный поворотный пункт. Откликнется ли протагонист на призыв к пробуждению? Сможет ли измениться в результате перелома?

Как я уже говорила в этой главе, если ваша история короткая, перелом может быть кульминацией всего произведения. Вообще, в коротких историях должна быть только одна наивысшая точка.

В романе достижением переломной точки история не заканчивается. На самом деле перелом лишь мнимая вершина. Но, достигнув точки перелома, протагонист наконец может увидеть настоящую вершину. Прогиб линии на втором варианте схемы сюжета (вид 2) — это точка, где история прерывается, давая читателю время, чтобы выдохнуть после волнения, перед тем как протагонист отправится к кульминации.


ТРЕТЬЯ ЧАСТЬ: ОКОНЧАНИЕ

Окончание истории должно составлять около 25 % всего повествования. Оно состоит из трех частей: подготовки к кульминации, самой кульминации и развязки.



ПОДГОТОВКА К КУЛЬМИНАЦИИ

Протагонист подходит к концу истории довольно-таки умудренным. Ведь он уже испытал кризис и отступление. Цель, которую он ставит себе теперь, будет определять драматическое действие в эпизодах подготовки к кульминации. Эта цель также определяет и то, каких антагонистов он встретит на своем пути. Теперь уже он намного мудрее и сильнее, чем был в начале истории. То же самое произошло и с антагонистами, которым суждено стоять на его пути.


КУЛЬМИНАЦИЯ

С каждым эпизодом нарастала энергия вашей истории. Теперь, в кульминации, она достигла полного крещендо.

Кульминация напоминает перелом, поскольку она тоже является поворотным, драматическим моментом сюжета. Но если во время перелома герою дан шанс увидеть себя со стороны, то во время кульминации он может показать, изменился ли он, как изменился, что понял, как преобразился. После перелома герой совершенно искренне может сказать, что прежним он уже никогда не будет. Но одно дело сказать, другое — осуществить это. Внутри каждого из нас сидят чувства, которые сопротивляются любым изменениям. Расти, меняться всегда означает встречу с неизвестным. Большинство из нас предпочтет скорее вообще не пробовать, чем подвергнуть себя риску провалиться. Действие, которое происходит во время кульминации, показывает, кем, пройдя через всю историю, стал наш герой в глубине души.


Рекомендуем почитать
Вокруг Чехова. Том 2. Творчество и наследие

В книге собраны воспоминания об Антоне Павловиче Чехове и его окружении, принадлежащие родным писателя — брату, сестре, племянникам, а также мемуары о чеховской семье.


История китайской поэзии

Поэзия в Китае на протяжении многих веков была радостью для простых людей, отрадой для интеллигентов, способом высказать самое сокровенное. Будь то народная песня или стихотворение признанного мастера — каждое слово осталось в истории китайской литературы.Автор рассказывает о поэзии Китая от древних песен до лирики начала XX века. Из книги вы узнаете о главных поэтических жанрах и стилях, известных сборниках, влиятельных и талантливых поэтах, группировках и течениях.Издание предназначено для широкого круга читателей.


АПН — я — Солженицын (Моя прижизненная реабилитация)

Наталья Алексеевна Решетовская — первая жена Нобелевского лауреата А. И. Солженицына, член Союза писателей России, автор пяти мемуарных книг. Шестая книга писательницы также связана с именем человека, для которого она всю свою жизнь была и самым страстным защитником, и самым непримиримым оппонентом. Но, увы, книге с подзаголовком «Моя прижизненная реабилитация» суждено было предстать перед читателями лишь после смерти ее автора… Книга раскрывает мало кому известные до сих пор факты взаимоотношений автора с Агентством печати «Новости», с выходом в издательстве АПН (1975 г.) ее первой книги и ее шествием по многим зарубежным странам.


Дядя Джо. Роман с Бродским

«Вечный изгнанник», «самый знаменитый тунеядец», «поэт без пьедестала» — за 25 лет после смерти Бродского о нем и его творчестве сказано так много, что и добавить нечего. И вот — появление такой «тарантиновской» книжки, написанной автором следующего поколения. Новая книга Вадима Месяца «Дядя Джо. Роман с Бродским» раскрывает неизвестные страницы из жизни Нобелевского лауреата, намекает на то, что реальность могла быть совершенно иной. Несмотря на авантюрность и даже фантастичность сюжета, роман — автобиографичен.


Введение в фантастическую литературу

Опираясь на идеи структурализма и русской формальной школы, автор анализирует классическую фантастическую литературу от сказок Перро и первых европейских адаптаций «Тысячи и одной ночи» до новелл Гофмана и Эдгара По (не затрагивая т. наз. орудийное чудесное, т. е. научную фантастику) и выводит в итоге сущностную характеристику фантастики как жанра: «…она представляет собой квинтэссенцию всякой литературы, ибо в ней свойственное всей литературе оспаривание границы между реальным и ирреальным происходит совершенно эксплицитно и оказывается в центре внимания».


Время изоляции, 1951–2000 гг.

Эта книга – вторая часть двухтомника, посвященного русской литературе двадцатого века. Каждая глава – страница истории глазами писателей и поэтов, ставших свидетелями главных событий эпохи, в которой им довелось жить и творить. Во второй том вошли лекции о произведениях таких выдающихся личностей, как Пикуль, Булгаков, Шаламов, Искандер, Айтматов, Евтушенко и другие. Дмитрий Быков будто возвращает нас в тот год, в котором была создана та или иная книга. Книга создана по мотивам популярной программы «Сто лекций с Дмитрием Быковым».