Создатель снов - [42]

– Нет-нет, вы не подумайте ничего такого! – вскинул голову Витька, взметнув непокорную челку. – Я хочу, очень даже хочу! Но решиться на такое непросто, вот и все…

– Ты хороший и умный мальчик, Виктор, – произнесла женским голосом одна из голограмм. – Ты принял верное решение, самое ценное в своей жизни. Мы ощущаем твое желание. Снимай верхнюю одежду и ложись сюда, – добавила она, протягивая руку.

А там, куда указывала Библиотекарь, уже открывался стеклянный колпак одного из пустующих пеналов, способных дать всезнание. Крышка приподнялась, сдвинулась вперед (во все стороны посыпалась пыль), а затем медленно распахнулась, обнажая удобную лежанку, обтянутую мягкой и невероятно приятной на ощупь тканью.

Углубление было оборудовано очень комфортно, это становилось заметно с первого взгляда – в нем имелись специальные ортопедические выемки под локти, спину и затылок, и сразу приходило понимание, что оно рассчитано на длительное (очень длительное) времяпровождение. А еще к днищу капсулы подключались уже упомянутые кабели, соединенные с неприметным ковром крохотных выдвижных иголок, покрывавших большую часть ложа.

И вот тогда-то Димка перестал таиться и, вскочив на ноги, закричал в полный голос:

– Стой, Витька! На самом деле ты этого не хочешь, я знаю!

Настя встала рядом с братом, совершенно не представляя, чего ожидать от разозленных вмешательством Библиотекарей. Но, несмотря на это, девочка была настроена решительно и готова ко всему. Если уж они дали отпор слугам Ризоморфа или вооруженным механическим солдатам, то и здесь отступать не станут!

Сотканные из призрачного света силуэты затрепетали, будто собираясь растаять в воздухе. Обернулись к незваным гостям.

– Вы должны были покинуть Библиотеку! Вы нарушаете священную тишину этого места! – заволновались они, говоря одновременно, но не перебивая друг друга. – Виктор принял осознанное решение, и у вас нет права ему препятствовать. Он уже достаточно взрослый. Никто не смеет вмешиваться в таинство посвящения!

Витя, сбитый с толку и напуганный неожиданным появлением брата и сестры, в замешательстве стоял у открытой капсулы. Вот его лицо дрогнуло, когда мальчик осознал, что родные не смогли его бросить и вернулись, чтобы переубедить. Однако почти сразу скулы его окаменели, как всегда бывало у Петра Петровича, когда тот принимал неприятное, но твердое решение.

– Зря вы вернулись, Димка, – покачал головой он, снимая очки и потирая переносицу. – Шуму наделали, Библиотекарей встревожили. А вдруг они вам второй раз дорогу наверх не укажут? Как на Сонник попадете?

– А мы без тебя туда не собираемся, – отрезала Настя, и оба мальчика вспомнили, что эта тихоня могла быть очень требовательной, если хотела. – Попрощайся с уважаемыми хранителями знаний и иди к нам.

– Да как же вы не понимаете, какой уникальный шанс мне представился? – грустно улыбнулся Витя, не торопясь отходить от открытого пенала. – Я и не мечтал о таком. Я смогу превзойти Компетенцию. Впитать знания об искусстве и науке, об открытиях и великих людях. О том, каким мир был до Войны против Птицы. О предназначении Спасгорода…

– Обо всем человек знать не может, он так создан! – чеканно оборвала девочка, не давая брату больше вставить ни слова.

Мерцающие Библиотекари молчали, объемными галлюцинациями подрагивая в воздухе между Виктором и его родными.

– Именно в этом прелесть жизни, ее смысл, – продолжала настаивать Настя. – Каждый день открывать новые знания и горизонты! Именно вы – вы двое, – убедили меня в этом, когда-то вынеся из Усыпальницы на собственных руках. Ну, давай, докажи-ка теперь обратное!

– Нет, сестренка, конечно, нет, – опять покачал головой Виктор, с любопытством разглядывая хищное и одновременно уютное убранство криогенной камеры. – Я не хочу с тобой спорить. Да и нет здесь подавителя эмоций, который мог бы спровоцировать мое решение. Но если выпала возможность заполучить хотя бы половину их знаний, – он подбородком указал на Библиотекарей, – я готов рискнуть и остаться.

– Даже такой ценой? – не вытерпел вдруг Димка, подскакивая к камере, за которой они с Настей до этого прятались. – Знания хороши тем, что их можно использовать. Делиться ими с другими, помогая людям. А как ты собираешься помочь нам после этого?

Широким движением он зачерпнул пыль, покрывавшую стекло. Смахнул, сразу став похож на ходячий пыльный ковер. Чихнул, еще раз и еще, поспешно отряхиваясь. Зато теперь Витька смог рассмотреть, что же скрывалось под слоями многолетнего тлена.

Брови мальчика поползли вверх, челюсть отвисла. Он непонимающе уставился на бесстрастных призраков, висящих в воздухе.

– Вы сказали, что это надолго? Но не сказали, что навсегда! – закричал он, и ни один из шестерых силуэтов не ответил.

А в пенале, скрытый дымчатым стеклом, покоился высушенный временем скелет, обтянутый желтой, похожей на пергамент кожей. От его иссохшего тела и головы, исчезая в днище саркофага, убегали провода, соединявшие человека с бесконечным информационным полем Библиотеки.

– Время не властно над душами тех, кто познал все, – наконец произнесла одна из мужских фигур, обращаясь сразу ко всем детям. – Мы перестали нуждаться в наших телах, а потом забыли о них, как вы забываете о старой одежде…