Создатель лун - [3]

По соглашению с правительством, Летучее Кольцо было помещено на большом аэродроме за городом. Для защиты от любопытных, оно было обнесено стальной оградой в 30 футов вышиной, которую днем и ночью охраняли вооруженные сторожа. Правительство Соединенных Штатов полагало, что Летучее Кольцо представляет ключ не только к вечному миру, но и к безопасности всего человечества. У всякого другого на месте профессора Хукера закружилась бы голова. Ежедневно его скромную квартиру посещали представители иностранных государств и от имени своих правительств приносили знаки высших отличий. Но скромный человек мало думал об этих почестях и складывал все кресты и другие знаки в пустой, даже не совсем опрятный ящик своего письменного стола. Вся эта шумиха отнимала, по его мнению, много времени и мешала серьезному труду. Но его скромность только увеличивала его славу. Маленький человек в поношенном платье, с растрепанными темными волосами, в двойных очках, сделался самым популярным человеком в мире, более того, — самым знаменитым с сотворения мира. Он довольствовался мешковатым костюмом в 15 долларов и жил в комнате за з доллара в неделю, — а его портрет висел в каждой кухне от берегов Атлантического океана до Тихого. Когда он не работал в библиотеке Конгресса или в Смитсонианском институте, когда он гулял по Вашингтону, опустив глаза к земле или подняв их вверх, всецело погруженный в размышления, то кругом на каждом углу указывали на него:

— Это он! Это Хукер!

Размышляя таким образом об одном из уравнений, занесенных в его записную книжку, Хукер забрел в парк и в раздумье сел на край зеленой садовой скамейки, на другом конце которой уже сидела молодая девушка в темном костюме. Хукер не знал, что находится в парке, не знал даже, что сидит на зеленой садовой скамейке. Нечего и говорить, что он не замечал и присутствия девушки в темном костюме. Уравнение было трудное, и ему не удавалось его проинтегрировать. С записной книжкой на коленях профессор нервно кусал кончик карандаша. Вдруг чистый и звучный молодой голос, который, казалось, исходил из точки прямо над его правым плечом, произнес:

— Почему вы не выразите х в форме показателя, профессор Хукер?

Возглас этот, однако, не вывел Хукера из созерцательного состояния; для него это был отклик его собственных мыслей.

— Так и есть, — размышлял он. — Разумеется. Как я не подумал об этом раньше!

И он продолжал выкладки в этом смысле; но решение все-таки не давалось.

— Однако, вы делаете не совсем то, что я советовала, — продолжал тот же голос.

Тогда Хукер в первый раз взглянул направо.

Девушка подвинулась на скамейке и сидела рядом с ним. Она казалась чуть выше профессора. Он был слишком занят своим уравнением, чтобы заметить стройность ее фигуры, приятные очертания щек и подбородка, длинные черные ресницы больших серых глаз, широкий лоб, милую улыбку мягко изогнутых губ. Он воспринял лишь впечатление силы, уравновешенности и уверенности.

— Дайте мне записную книжку, — сказала девушка и, не дожидаясь ответа, живо взяла ее из сопротивляющихся рук Хукера. — Так! — сказала она. — Теперь это будет гораздо проще. Видите? X обозначает вещественную часть комплексного выражения.

— Хорошо, — объявил Хукер, с очевидным удивлением. — Вы, я вижу, очень сильны в математике! Теперь я справлюсь с этим.

Где-то загудели фабрики.

— Уже час! — воскликнул он, вскочил с места, побежал по парку и прыгнул в мимо проходивший вагон. Девушка следила за ним веселым взглядом. «Мне думается, в математике я сильнее его», заметила она с удовлетворением. «А какой он милый!»

III

Наскоро закусивши в пансионе, профессор Хукер ушел к себе в комнату, закурил трубку, уселся на кровати и снова занялся записной книжкой. Несмотря на ясные указания молодой девушки, уравнение упорно не поддавалось решению. Почти час грыз он свой карандаш, иногда вскакивал и нервно ходил по комнате.

— Надо было попросить ее довести выкладки до конца, — уступил, наконец, Хукер. — Мне не справиться с этим. Пойду к Торнтону, он разберется.

Торнтон — старший астроном в новой Морской Обсерватории — со своим младшим помощником был первым научным наблюдателем таинственных явлений, вызванных силой Пакса. Хукер вспомнил, что одну из записных книжек оставил в Смитсонианском институте; поэтому он направился сначала в институт. Достав забытую книжку, он обратился к другой неразрешенной проблеме, так что уже стемнело, когда он сел в вагон, чтобы поехать к Торнтону.

Вечерняя газета мало интересовала Хукера. Борьба политических партий, их лидеры, частная жизнь общественных деятелей, даже живые описания сражений, убийств, внезапных смертей, чем были переполнены газетные столбцы, — все это было чуждо ему. Равнодушно переворачивал он газетный листок, когда неожиданно на последней странице, между известиями из-за границы, наткнулся на заметку:

Новая комета.

«Женева, Швейцария. Здешняя обсерватория опубликовала исправленные элементы орбиты новой кометы, открытой в истекшем месяце Баттелли. Они дают основание предсказывать, что новый гость солнечной системы достигнет необычной яркости, превосходя, вероятно, большую комету 1811 года».