Создатель королев - [13]

Фандор почувствовал, как на него навалилось сразу несколько тел. Его опрокинули на пол, связали, заткнули рот кляпом… Он услышал, как чиновник сказал:

— Бросьте его в каземат! Королеве не докладывать… И чтобы никто не знал о его аресте! Пусть сдохнет там от голода и жажды! Жером Фандор не заслуживает ни жалости, ни снисхождения!

8. В КАЗЕМАТЕ

Связанного по рукам и ногам Фандора тащили, как неодушевленный предмет, по темным переходам, по бесконечным лестницам, которые вели вес ниже и ниже, в бездонные подвалы дворца, который внешне выглядел столь гостеприимным. Время от времени узника бесцеремонно бросали на землю — стражникам нужно было освободить руки, чтобы отпирать и запирать многочисленные двери. Наконец его втолкнули в некое подобие каменного колодца, расположенного, напорное, глубоко под землей. Железная дверь с грохотом захлопнулась, и ключ проскрежетал в заржавленном замке.

Несколько минут Фандор неподвижно лежал на холодных влажных камнях, стараясь успокоиться и прийти в себя. В ходе многочисленных переделок, которыми была богата его бурная жизнь, журналист овладел искусством освобождаться от самых тесных и замысловатых уз — искусством, которым владеют многие ярмарочные фокусники. Но прошло и четверти часа, как ему удалось выпростать одну руку, а затем распутать и все остальные веревки, стягивавшие его тело.

«Хорошенький выдался у меня денек! — ворчал он про себя. Я поругался с двумя чиновниками, подрался с одним официантом и, наконец, оказался в подземном каземате королевского дворца! Долго я буду помнить голландское гостеприимство!»

Фандор старался шутить и бодриться, но на душе у него кошки скребли. Что с ним теперь будет? Удастся ли ему выбраться отсюда живым? У него ужо по было сомнений, что он попал в очередную ловушку, подстроенную ему Королем преступлений. Какая-то непонятная, по неумолимая цепь событий пола его от трагического бракосочетания, где его свидетелем был Фантомас, к этому каземату, где, судя по всему, ему предстояло окончить свои дни… Но Фандор был не из тех, кто падает духом и отказывается от борьбы.

— Фантомас так Фантомас! — воскликнул он, поднимаясь на ноги. — Мне не впервой вступать в поединок с этим чудовищем! Мы еще поборемся!.. Конечно, если бы Жюв знал, в какую переделку я попал… Ну да что об этом думать! Надо выкарабкиваться самому… Хотел бы я знать, почему мое имя привело их в такую ярость? Во время допроса мне нужно будет держать ухо востро… Впрочем, они могут уморить меня здесь и без всякого допроса… Одно мне ясно: королева здесь ни при чем.

Затем мысли Фандора обратились к Элен, к его милой жене, к его нежной возлюбленной. Как они были счастливы в маленьком сельском домике и Буживале! И надо же ему было покинуть ее, снова пуститься в эти невероятные приключения! «Но должен же я был узнать, что с Жювом! — сам себе возражал Фандор. — Я не мог оставить его в момент, когда, возможно, он подвергался смертельной опасности… Слава Богу, что хоть Элен ничего об этом не знает… Не знает, что мне, быть может, суждено умереть именно в этот момент, когда только-только началось наше счастье!»

Эта мысль словно подстегнула Фандора. Нет, он не мог, не имел права смириться с поражением. Он достал из кармана маленький складной нож и стал с его помощью проковыривать отверстие между двумя массивными камнями, из которых были сложены стены его темницы. Он, конечно, понимал, что рыть подземный ход перочинным ножом — занятие безнадежное. Но это все-таки лучше, чем просто сидеть, сложа руки…

Вдруг Фандор насторожился: его чуткое ухо уловило едва различимый звук. Что бы это могло быть? Звук повторился. Журналист прислушивался с бьющимся сердцем. Это было похоже на приближение осторожных, крадущихся шагов. Если это был кто-то из охраны, то почему он шел с такими предосторожностями, стараясь, чтобы никто его не услышал? Нервное напряжение, в котором Фандор пребывал на протяжении последних часов, вызвало у него что-то вроде лихорадки. Безумная надежда овладела им. «Это Жюв! — думал он, сам, понимая нелепость этой мысли. — Он узнал, что я нахожусь здесь, и пришел, чтобы спасти меня!»

Он припал ухом к двери. Шаги приближались. Человек был теперь на расстоянии десяти… пяти… трех метров от каземата! Фандору казалось, что он сейчас потеряет сознание от волнения.

— Вы здесь?.. — прошелестел голос по ту сторону двери.

— Да!.. Да!.. Я здесь! Это вы, Жюв?

Он не услышал ответа. Но ключ заскрежетал в замке. Это была самая приятная музыка, какую когда-либо доводилось слышать Фандору. Он отступил на несколько шагов и, не отрывая глаз, смотрел, как дверь медленно отворяется. После полного мрака слабый луч электрического фонарика едва не ослепил журналиста.

— Это вы, Жюв? — повторил он.

И тут он увидел, что это не Жюв. В каземате стоял какой-то незнакомый человек, направив на Фандора огромный старомодный пистолет.

— Ни с места, или я стреляю! — сказал человек дрожащим от страха голосом, — Впрочем, я пришел к вам как друг…

Кто был этот человек? Как он узнал о местопребывании Фандора? Каким образом смог проникнуть сюда? Все эти вопросы разом пронеслись в голове журналиста. Конечно, он был глубоко разочарован тем, что вошедший не был Жювом. Но все-таки это был живой человек, и он назвал себя другом…