Создатель - [3]
– Однако?
– Злом негодяев и ненавистью трусов, с завистью следящих за вашим восхождением… Когда подлецы торжествуют, а гении топчутся на месте! Люди вечно молчат, а еще лучше – злорадствуют.
– Ах, черт! – перебил его Тассов. – И вы туда же: учить и мучить, и ничего не делать…
– Я стану делать! – сказал Наркизов.
– Да-а… И что же?
– Но мне нужны, как его, союзники!
– По "мечу и оралу"? – иронично заметил Тассов.
– Ха-ха, а вы шутник! – деланно засмеялся создатель. – Только ваши шутки та же болтовня, не больше.
– Согласен, Гарри! Наша ирония – наше бессилие. Пора дело делать…
– Верю вам, Тассов! потому и зову в Круг! Там – конец болтовне, там – дело-с! – Гарри даже схватил руку Тасса.
– Как забавно вы ерс-аете! – вырвал у него руку Роман.
– К черту! Идете в Круг?
– "А знаете ли Вы, знаете ли Вы, милостивый государь, как это страшно…” – с места завелся Тассов.
– Когда некуда уж больше идти! – закончил создатель. – Верно, Рома, верно!
– Я согласен вступить! – торжественно молвил Рома.
– Ну и хорошо, ну и славненько, – радостно заюлил Гарри.
– Когда же ваше заседание, или как его там?
– А встреча, встреча-с! Я вас сразу извещу, если что наметится.
– Так я буду ждать! – Роман протянул создателю на прощание руку.
– Конечно-конечно! – создатель потряс пухлую лапку Тассова. – И до встречи, Роман Евгеньич!
– До свиданья, Наркизов, до свиданья…
Другие лица, обмороченные Наркизовым, были не столь колоритными, но у каждого была своя струнка, свой загиб в обоих полушариях. По большей части будущие "круговцы” были студентами университета, но оказался среди них и представитель самого доблестного класса Роскомреспа рабочий Федька Кораморов. Некогда и он учился в вузе, но решением ректората был отчислен за "недостойное поведение", то есть за пьянку и мордобой. Попав после этого в пролетарскую среду, Федька и там заимел авторитет у "товарищей рабочих", получив кличку Силыч. Сам облик Силыча вполне соответствовал данной ему кличке: Федька был коренаст, физически крепок, вечно угрюм, он имел могучие плечи и просто звериный взор темных глаз. Друзей в Юнике у него практически не осталось, так как Кораморов быстро усвоил язык пролов и их повадки, а студентам это не очень нравилось. Однако Силыч упорно продолжал посещать Общий Дом университета (в основном, по женскому вопросу). Случайно встретившись там с Гарри, Федор был сразу же сражен интеллектом создателя. Он уважал силу в любом ее проявлении и потянулся за Наркизовым, как за сильным духом. Создателю такой Силыч был просто необходим.
Сокурсник Гарри Шутягин был помешан на музыке. С 6 вечера до глубокой ночи Женя сотрясал общаговскую кухню своими пассажами на гитаре, так как именно туда выгоняли его немузыкальные соседи по комнате. Изредка Шутягин обращался и к поэтическим штудиям, часто думая, отчего в жизни все так пошло, а музыке и поэзии – совершенно. Евгений никак не мог дать точного ответа на столь солидный вопрос. Златокудрый, стройный и голубоглазый, Шутягин мог бы пользоваться колоссальным успехом у халатообразных общаговских девушек наилегчайшего поведения, но упорно их игнорировал. Принят он был и в среде поэтов-морданистов Юника, но их "поэзовечера" обычно заканчивались жуткими попойками, и музыкальный Шут с некоторого времени бежал их. Видимо, все это и стало причиной его неожиданного появления в явно немузыкальном кружке Наркизова.
Захар Петрович Думов попал на филфак университета через инженерный корпус. Два года изучения чертежей в Билибинском вузе убедили его, что не "боги дома обжигают", но и ему это вряд ли удастся. Он вернулся, подавленный столичной жизнью и необходимостью вечно бороться за свой кусочек хлеба. Думов был славным малым, хотел прощупать Жизнь до пульса, который в ней якобы бьется, и оказался в Круге как-то сам собой – без всяких усилий со стороны создателя. Его честное преданное лицо с карими глазками и стоящей ежиком челкой, внушительный вид спортсмена (Дум занимался борьбой в секции борьбы Юника) и хорошие отношения со многими студентами привлекли дальновидного Наркизова.
Притащился в Гаррино сообщество и некто Маэстрин, местный рок-исполнитель со странным именем Самсон. Он был худ, как стебель лопуха, имел тренькающий голосок, отдаленно напоминающий козлиное мычание, и носил коротенькую бороденку, которую беспрестанно поглаживал, торча на всевозможных гопнических концертах. Маэстрин собирался затянуть в свою бедную талантами студенческую рок-группу с претенциозным названием "Омерзение" гитару Шутягина и решил использовать для этого последний шанс, войдя в запретный Крут. Последним человеком, вступившим в организацию Гарри, был Вячеслав Лассаль, сокурсник Наркизова и Шутягина, но местный житель. Это был симпатичный молодой человек лет двадцати, любивший совать свой нос в любые дела, пусть и опасные. Славик, как его звали буквально все на филфаке, имел чудные вьющиеся волосы черного цвета, достаточно высокий для людей его нации рост, худое, как у девочки, строение тела и выдающиеся способности заводить знакомства. Славика представил создателю Шутягин, они переговорили, и… Гарри его в расчет не брал, но для количества принять согласился.
Книга прозы Гарри Беара «Странный дом, Нимфетки и другие истории» включает в себя пять произведений, созданных писателем в начале-середине 1990-х годов. Повесть «Странный Дом» выполнена в манере «готической новеллы», это та жанровая разновидность, которую успешно использовали классики жанра – Э. По, Э.Т. Гофман, А. Дюма. Рассказы «Смерть Музыканта» и «Поездка в Одессос» – вполне реалистические произведения с незамысловатыми сюжетами, но глубокое психологическое напряжение не оставляет читателя до самого конца повествования.Скандальный рассказ-моралите «Нимфетки» и эссе «Набакофф», по словам автора, представляют собой, наряду с романом «Альбатрос», взаимодополняющий друг друга текст по имени «Пост Модерн».
Книга стихов Гарри Беара «Движение жизни» включает в себя лирику поэта разных лет. Здесь читатель найдет и ранние поэтические тексты времен «Студии-1»: «Я знаю», «Свобода», «От поэта», «Страна», «Император пустоты», «Мольба» и др. Здесь представлены и знаменитые стихотворения 1990-х– начала 2000-х гг., входившие в поэтические сборники «Зов Эрота», «Пирамида» и «Закат Столетия»: «Небо», «Пространство ночи», «Поэт и человек», «Судьба», «Предчувствие любви», «Осенью», «Исповедь артиста», «Видение», «Прогулки по Аркаиму», «Воспоминания у реки», «Поэзия».
Рассказ о людях, живших в Китае во времена культурной революции, и об их детях, среди которых оказались и студенты, вышедшие в 1989 году с протестами на площадь Тяньаньмэнь. В центре повествования две молодые женщины Мари Цзян и Ай Мин. Мари уже много лет живет в Ванкувере и пытается воссоздать историю семьи. Вместе с ней читатель узнает, что выпало на долю ее отца, талантливого пианиста Цзян Кая, отца Ай Мин Воробушка и юной скрипачки Чжу Ли, и как их судьбы отразились на жизни следующего поколения.
Художественные поиски молодого, но уже известного прозаика и драматурга Мати Унта привнесли в современную эстонскую прозу жанровое разнообразие, тонкий психологизм, лирическую интонацию. Произведения, составившие новую книгу писателя, посвящены нашему современнику и отмечены углубленно психологическим проникновением в его духовный мир. Герои книги различны по характерам, профессиям, возрасту, они размышляют над многими вопросами: о счастье, о долге человека перед человеком, о взаимоотношениях в семье, о радости творчества.
Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.