Союз Верных — Остгренц - [5]

* * *

В компании ребятишек, которым исполнилось восемь-десять лет, заводилой был светловолосый мальчуган по имени Ник, предпочитавший, чтобы его называли как взрослого — Клаус. Своё право на главенство он завоевал прежде всего при помощи кулаков, наглядно продемонстрировав твёрдый и неуступчивый характер. Любимым развлечением Клауса была военная игра с немудрёным названием "Атака". Подозреваю, что он сам её и придумал, взяв за основу обычные детские игры с предметами, имитирующими оружие. Проще говоря, это были разнокалиберные палки, которым не нашлось применения в хозяйстве. Игра, придуманная Клаусом, отличалась повышенным травматизмом участников, и редко кто обходился без синяков, шишек и ссадин.

Начиналось всё ранним утром, когда позавтракавшие мальчишки покидали жилые помещения и разбредались в разные стороны, чтобы не путаться под ногами у взрослых. У каждой компании было своё место для игр, как правило, в самых дальних пещерах, в которые ещё разрешалось заходить без сопровождения старших. Для проведения "Атаки", Клаус облюбовал широкую, достаточно светлую каверну с низким потолком, куда никто из взрослых без особой надобности не заглядывал. Здесь и собирались мальчишки, желавшие принять участие в игре. Её правила были просты, но роли Клаус распределял лично.

Он как-то сумел раздобыть десяток старых кожаных вёдер, сшитых из толстых выделанных шкур. Такие применялись в каждом хозяйстве для переноски воды из горных источников. Видимо, старые вёдра где-то долго лежали, потому что подгнили и нестерпимо воняли. Клаус использовал их в качестве шлемов. Перед началом игры, он окидывал взглядом собравшихся мальчишек и принимался делить участников на две группы. По правую руку от себя Клаус ставил всех своих друзей, а по левую остальных ребят, большинство из которых составляли дети Хранителей. Вот им и выдавались пресловутые вёдра, которые приходилось надевать на голову. Прошло столько лет, а я до сих помню это ощущение. Отвратительное сырое дурно пахнущее ведро так давило на макушку, что заставляло приподнимать плечи, чтобы тяжесть гнилой кожи пришлась на них. Никаких отверстий для глаз в таком "шлеме" не предполагалось, в нём и дышалось-то с трудом. Вместо оружия были гладко оструганные палки, которые участники приносили с собой.

Раздав "шлемы", Клаус громко кричал, подавая сигнал к началу игры:

— Атакуем вражеских ублюдков!

С воплями и улюлюканием, бойцы его команды кидались на противника и начинали колошматить палками по кожаным вёдрам. Тяжёлая сырая кожа значительно смягчала удары, но раззадорившиеся мальчишки промахивались и попадали по плечам, рукам и спине. Но больше всего травм наносили друг другу сами "шлемники", пытавшиеся вслепую отбиваться от нападавших. Игра заканчивалась довольно быстро, как только последний "враг" падал на землю, оступившись во время очередной попытки увернуться от удара. Хорошо, хоть, Клаус не давал бить упавших. Собрав вёдра, он предлагал:

— Давайте заново!

Соглашалось, как правило, не больше половины от первоначального состава, да и то, с тайной надеждой, что Клаус не станет надевать им на голову "шлемы". В числе таких наивных оказывался и я, веривший, что справедливость должна восторжествовать, и в следующем раунде "Атаки" мне не достанется гнилое ведро. Но у Клауса на этот счёт было другое мнение, и на мою голову в очередной раз водружался "шлем". Разумеется, это было не честно, но восставать против мнения нашего лидера было опасно. Несогласным Клаус отвешивал затрещину, а потом выгонял, наподдав напоследок под зад ногой. Сейчас подобные игры могут показаться дикостью, но в те годы гуманизм не был приоритетным направлением в воспитании детей. Те, кто раскисал после несильного удара палкой, едва могли бы выжить, окажись они за пределами безопасных горных пещер.

Во мне постепенно зрел протест, оформившийся в немудрёную идею: "если Клаус играет нечестно, то я тоже имею на это право". И однажды я схитрил, подложив под ведро туго свёрнутую накидку, которую захватил с собой. "Шлем" больше не защищал шею, но я имел возможность видеть хотя бы ноги нападавших. Помогло это отчасти, тяжёлое ведро не позволяло быстро уклоняться от палок, и первый раунд "Атаки" я закончил как всегда, на земле. Ударов в тот раз досталось гораздо меньше, и эта маленькая победа придала уверенности.

Во втором раунде я поступил точно также, но уворачиваться не стал. Дождался, когда в поле зрения покажутся ноги противника и ткнул вперёд концом своей палки, нанося колющий удар в живот. Нападавший охнул и сложился пополам. Не мешкая, я сдёрнул со своей головы ведро, нахлобучил его на побеждённого врага, которому и такого толчка хватило, чтобы свалиться на пол. В носу ещё ощущалась вонь от гнилой кожи, но даже это не омрачило моей радости. Никто не обратил внимания, что в рядах сражающихся произошла рокировка. План сработал! Собирая вёдра, Клаус остановился рядом, посмотрел на поверженного мною противника, потом на меня. Похоже, у него возникли подозрения, и он уже собирался что-то сказать, когда потиравший солнечное сплетение "враг" заныл: