Совсем того! - [34]
— Идея благородная, но я его знаю, он себе на уме. Он все сделает, чтобы не перетруждаться.
— Все дети такие. Наше дело — не оставлять ему выбора. Мы ведь тоже не простофили, так ведь?
Манье улыбнулся:
— Кстати о детях, у тебя есть дочь, так?
— Сара. Но мне никогда не приходилось заставлять ее учиться. У нее перед глазами был пример ее матери.
— И ты никогда не помогал ей делать уроки?
— Помогал пару раз с физикой, она просила меня, когда училась в университете.
— Я потому спрашиваю, что понятия не имею, как заниматься с Янисом.
— Что ты предпочитаешь — чтение или математику?
— Считаю я, только когда расплачиваюсь, да еще высчитываю дозы удобрений и прочего, что нужно для ухода за растениями. А чтение… Ну, полистаю иногда журнал-другой… В детстве я любил читать, особенно на каникулах, когда делать было нечего.
— Тогда ты берешь чтение, а я — математику…
— Ладно, но я все равно не знаю, с чего начать.
— Читай ему истории, но только те, которые сам любишь. Что ты любил читать, когда был на каникулах? Какие книги будили твое воображение? От каких тебе было трудно оторваться, и ты читал до позднего вечера? Вспомни. Читай ему вслух. Несколько страниц на каждом занятии. Пусть у него появится желание узнать продолжение. Он сам начнет читать.
— Но в школе учат не так…
— Школа — это другое. Школа должна учить много детей сразу. Вот они и автоматизируют процесс, почти ставят его на конвейер. Но лучший способ научить читать — это заразить человека ощущением счастья, какое дает чтение. Не надо ему объяснять, что содержится в книгах, дай ему возможность самому открыть все то, что он может в них найти.
— Ты всегда так умно рассуждаешь. Чувствуется образованность…
— Хотя в школе я не был примерным учеником, поверь мне! Больше всего мне хотелось носиться с ребятами. Компания была для меня всем. А как мы хохотали! Учителя за голову хватались. Мы не были зловредными, но, сам посуди, какими мы могли быть в этом возрасте? Во всяком случае, мы были вместе.
— Ты боишься одиночества?
— Моя жена говорила, что дорого только то, что делишь с другими. Думаю, она была права.
— Тогда ты должен считать меня никчемным человеком, потому что я живу в своем домишке, точно крыса в норе.
— Иногда у человека нет выбора, я ведь тоже приехал сюда совершенно один… Каждый в тот или иной момент жизни бывает одинок. Главное — найти дорогу к другим людям, если это возможно…
Манье уловил в голосе Эндрю грустные нотки. Управляющему хотелось сказать мажордому, что тот не один, что они станут друзьями. Еще ему хотелось положить руку на плечо Эндрю, чтобы приободрить, как делают школьные приятели. Но он не посмел.
Блейк поднял воротник. Манье показал на ковер из опавших листьев.
— Смотри внимательнее, — сказал он, роясь в листьях палкой. — Лисички легче обнаружить из-за цвета, а вот чтобы найти белые, надо глядеть в оба. И пожалуйста, не клади ничего в корзину, не показав мне. Один ядовитый гриб испортит всю зажарку. Грибы не прощают ошибок.
Блейку этот пафос показался смешным. Грибы не прощают ошибок… Он представил себе заметку в газете под заголовком: «Гриб берет реванш». В ней бы рассказывалось, как гриб с маленькой круглой шляпкой попадает на сковородку и совершает свою беспощадную месть, потому что, как всем известно, он никогда не прощает. Блейк подумал, что английские грибы, без сомнения, такие же злопамятные, как французские. В это время вдалеке, у подножия особенно раскидистого, величественного дерева, он увидел невысокую стену, увенчанную остроконечной решеткой.
— Что это? — спросил Блейк. — Граница поместья?
— Нет, кладбище.
Посреди леса, под кроной векового дуба, лежали четыре могильных камня. В огороженном пространстве еще было свободное место. Манье отставил корзинку и палку и открыл калитку. Медленным, торжественным шагом он направился к необработанному граниту.
— Вот здесь покоится месье Франсуа, — тихим голосом пояснил он.
Тыльной стороной руки Филипп старательно смахнул с плиты опавшие листья. Все его жесты были проникнуты уважением. Очистив плиту, Манье встал перед могилой, выпрямившись и скрестив руки. Блейк не сводил с него глаз. Взгляд управляющего был устремлен на надпись, выгравированную на могильном камне. Его губы слегка шевелились, но было непохоже, чтобы он читал молитву. Может, Филипп обращался к месье Бовилье? Необычно и очень впечатляюще выглядел здесь этот человек, что-то едва шепчущий в окружении вековых деревьев. Казалось, только он знает, что скрывается под величественной холодной плитой. В отличие от церквей и больших кладбищ, всегда удаляющих нас от мира, это маленькое, обнесенное оградой пространство было частью окружающей природы. Ветру нипочем смерть, решетка на является преградой для листьев, а горестные воспоминания не способны прервать течение жизни.
Блейк оставил погруженного в себя Манье и вышел за пределы кладбища. Сквозь прутья решетки он изучал другие могилы. Семья Бовилье, семья Деланкур. На третьей могиле никакой надписи не было.
Спустя некоторое время управляющий, поискав глазами Блейка, тоже покинул кладбище. За его пределами голос Манье вновь обрел привычную громкость:
Научной фантастикой уже никого не удивишь, но на смену ей идет достаточно новый жанр драматического мистического триллера, приобретающий все большую популярность в художественной литературе начала XXI века. Если вас привлекают неожиданные повороты событий, опасности, подстерегающие на каждом шагу, и потрясающая аура таинственности, когда до последней страницы напряжение и интерес только усиливаются, тогда книга Жиля Легардинье «Изгнание ангелов» – то, что вам нужно. И на это есть несколько причин.Полуразрушенная часовня на берегу озера не покидает их сны… Испанка Катрин, голландец Петер и немец Штефен приезжают в Шотландию, чтобы увидеть ее воочию.
Жюли Турнель живет в небольшом французском городке, работает в банке, общается с подругами, по субботам созванивается с родителями. Обычная жизнь, ничего интересного. Пока в ее доме не появляется загадочный жилец с необычным именем. Несмотря на все старания, Жюли никак не удается увидеть его. А она чувствует, что должна, просто обязана узнать, кто он такой. Сходя с ума от любопытства, Жюли идет на невероятные ухищрения, чтобы произошла их встреча. Встреча, которая навсегда изменит ее жизнь…
Последние двадцать лет врач Тома Селлак работал в составе гуманитарных миссий в разных уголках планеты, – лечил бедных, помогал обездоленным. Известие о том, что во Франции у него есть двадцатилетняя дочь, перевернуло всю его жизнь. Тома бросает все и возвращается на родину, убежденный, что «лучше поздно, чем никогда». Но как заявить о себе дочери, выросшей без отца, тем более – завоевать ее любовь?
Мари думала, что нашла любовь своей жизни, но Хьюго выставил ее за дверь после проведенных вместе десяти лет. Мари решает: хватит быть паинькой, отныне она станет фурией! Больше никому не позволит себя обидеть. И будет счастлива несмотря ни на что и во что бы то ни стало. Мари некогда тосковать: она отстаивает права своих коллег, осуществляет изощренный план мести «подлому обманщику Хьюго», предпринимает невероятные усилия, чтобы вычислить тайного воздыхателя – автора приходящих ей писем без подписи… С очаровательно неуклюжим изяществом выходя из самых нелепых ситуаций – как кошка, котора я всегда приземляется на четыре лапы.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!