Совсем не Золушка!. Трилогия - [15]

Как вы понимаете, лучшей кандидатуры Росинте было не подыскать не только в Вишенроге, но и во всей Ласурии. Поэтому не далее, чем утром после серенады, явившаяся с ежедневным обходом Рысена пила чай с яблочным вареньем и слушала рассказ о ночном происшествии. Самым любезным образом распрощавшись с госпожой Брижиттой, Рыся возвратилась во дворец, выполнять вторую часть плана.

Эта вторая часть состояла из одного пункта - заманить маму в трактир 'У старого друга'. Остальные пункты - познакомить маму и Армель, убедить маму пригласить ту в гости в то самое время, когда придет Весь - казались самыми легкими к исполнению и не заслуживавшими такого уж внимания. А вот заманить... Начать следовало с визита к господину Хризопразу.

Росинта застала двух секретарей за витиеватым спором относительно проекта указа об очередной благотворительной затее Ее Высочества. Обсуждали соответствие пятого пункта Своду законов Королевства Ласурии. Ян Грошек как раз обдумывал контраргумент убойному доводу Григо Хризопраза. Росинта вежливо постучала, дождалась 'Войдите' и впорхнула в кабинет.

- Добрый день! Господин Хризопраз, можно мне с Вами поговорить одну минуточку? - Рыська одарила мужчин невинным васильковым взглядом.

Григо с мягкой улыбкой кивнул, заранее соглашаясь на любую проказу.

- Мне очень-очень, очень-преочень надо знать, когда у Ее Высочества есть свободное время! Час или немного больше? - глазки еще невинней и васильковей, и реснички - вверх-вниз, вверх-вниз.

Григо открыл свои записи.

- Четверг, с трех часов пополудни и до ужина у Ее Высочества ничего не запланировано.

- Большое спасибо! - Рыся обхватила своими маленькими ладошками мужскую руку, потом отступила, присела по всем правилам и убежала, только юбки взметнулись.

- Это что из нее вырастет-то?! - вытирая лоб большим батистовым платком, сдавленно проговорил Грошек.

- Вырастет... О, что еще вырастет! - голос Григо Хризопраза звучал как будто издалека. Из Рыськиного будущего.

Бруни благосклонно отнеслась к идее поесть мильфей, эклеров, миндальных трубочек и прочего. И в четверг дамы, пригласив охотно присоединившуюся к объедаловке принцессу Оридану, а по пришествии в заведение, разумеется, и госпожу рю Дюмемнон, расположились на втором этаже трактира 'У старого друга'.

Принесшая поднос Армель, только взглянув на рыжеволосую подружку, побледнела. Поднос дрогнул, зазвенели ложечки, тренькнули тонкие чашки. Бруни коротко взглянула, ласково поблагодарила. Армель отошла от стола, и по спине было видно, что ей хочется ускорить шаг, будто спасаясь от злого пчелиного роя. Гостьи поедали крошечные пирожные, болтали и смеялись. Все намеки, экивоки, плутни и хитрости Рысены, как волны о скалу, разбивались о стойкое и спокойное непонимание Матушки. Расцеловавшись с Ваниллой и набрав коробку пирожных девочкам во дворец, Их Высочества удалились довольные приемом и угощением.

Потерпевшая полное фиаско Рыська тоже, конечно, удалилась, утешая себя, насколько возможно, мыслями о проигранном бое и выигранной битве. Так, кажется, сказал папа, когда она первый раз села на Вафельку и свалилась в канаву.

Глава шестнадцатая, в которой героиня остается не у дел.

Как и полагалось молодому человеку, ну, или оборотню, неважно, козлиного, по выражению Рыськи, возраста, Веслав Гроден ничего и никого не боялся. Кроме одного. Он боялся Рыськиного посредничества в деле примирения с Армель. Рысенина энергия способна распылять горы и рассеивать пыль на целые континенты - с этим постулатом во дворце все были знакомы на практике - в той или иной степени. Если неокрепшую любовь может убить поэзия, как говорила одна незнакомая Весю леди, что уж тогда говорить о убойной силе Рыськиного энтузиазма? Поэтому стоило что-либо придумать до истечения роковой недели.

Этот поздний вечер выдался на редкость неприятным. Тучи сеяли на крыши и мостовую мелкий противный дождик из тех, что когда открываешь зонтик - не слышно стука капель и кажется, что дождь наконец закончился, а когда зонтик закрываешь - мелкая противная изморось лезет за шиворот, оседает на волосах и забрызгивает лицо. Поскольку ни зонтика, ни плаща по летнему времени у нее с собой не было, лицо, плечи и грудь в неглубоком декольте тут же промокли. Армель сняла фартук, набросила на голову на манер башлыка, и торопливым шагом, больше похожим на бег, пошла к дому, стараясь не поскользнуться на мокром тротуаре.

Ветер прилип к мокрой ткани, облапил лицо. И принес запах. Пахло оборотнем, человеком и азартом охоты. Огонек уличного фонаря возле домика госпожи Ру вдруг качнулся, мигнул и погас. Девушка замедлила шаг, потом остановилась и оглянулась - куда ближе? Вернуться в трактир? Или рискнуть добежать до дома? Она еще не успела как следует испугаться, но сердце дрогнуло и чуть уловимый запах страха заскользил по сырой улице, подхлестывая неизвестных преследователей.

Армель рванулась вперед, жалея лишь о том, что не обернулась. Две тени мелькнули совсем рядом, жесткие руки обхватили сзади за талию и приподняли над мостовой. Девушка визжала, пиналась и вырывалась, налетчик пыхтел и удерживал ее из последних сил. Второй почему-то держался в стороне, только подрыгивал вокруг парочки на некотором расстоянии и опасливо бубнил: