Совсем другие истории - [21]
Жители деревни говорили, что старый принц в припадке ярости и гнева превратился в огромную огненную птицу, которая сожгла принцессу, а в наши дни может вернуться, чтобы превратить в пепел тех жен, мужья которых изъявят столь жестокое желанье.
А ты, спрашивает больная, что скажешь ты?
Не надо свысока смотреть на нас, отвечает мисс Махарадж. И не считай все то, что отличается от нормы, неверным или ложным. Мы — пленники метафор. Они преображают нас и открывают нам смысл нашей жизни.
Болезнь пошла на убыль, и ребенок, кажется, тоже был здоров. Вернуть здоровье — как отдернуть шторы. Она вернулась к своим привычным мыслям. Ребенок будет с ней, но больше она не попадет в ловушку игры воображенья и фантазий с человеком, которого она, как оказалось, не знала. Она вернется в свой город, улетит в Америку, родит там сына — и будь что будет. Конечно, без колебаний взять развод. Она не собирается мешать отцу встречаться с собственным ребенком. Он сможет его видеть без ограничений и даже ездить с ним на Восток, домой. Пусть ребенок будет воспитан в обеих культурах — отца и матери. Но довольно! Пора ей снова вести себя как взрослой женщине. Она даже может по — прежнему давать ему советы в его финансовых делах. А почему бы и нет? В конце концов, это ее работа. Она сообщила мисс Махарадж о своем решении, и старая плясунья заморгала, словно ее ударили.
Посреди ночи она была разбужена суетой и шумом во дворце — во внутреннем дворе и в коридорах. Она оделась и вышла из комнаты. Увидела сбившиеся в кучу повозки и автомобили: ржавый автобус, пару мотоциклов, довольно новую японскую машину для перевозки людей, открытый грузовик и джип защитного цвета. Танцовщицы мисс Махарадж — кто пел, кто переругивался — загружались в этот транспорт. Они вооружились тем, что под руку пришлось — палками, садовым инструментом, кухонными ножами. А впереди за рулем джипа сидела мисс Махарадж, нетерпеливо покрикивая на свое войско.
Что здесь происходит?
Тебя это не касается. Ты не веришь в сказки. Ты отправляешься домой.
Я еду с вами.
Мисс Махарадж обходится с джипом без церемоний, словно дрова везет, — не снижая скорости на ухабах и рытвинах и не включая фары. Разношерстная колонна трясется вслед за ней, и только лунный свет освещает дорогу.
И вот перед ними полуразрушенная каменная арка — ворота в никуда, а рядом лежит поваленное дерево. Колонна останавливается, включает фары. Танцовщицы проходят через арку, словно только через нее можно попасть на открытый пустырь за аркой, и как будто она — ворота в мир иной. И когда она, американка, поступает так же, у нее вновь возникает такое чувство, что через незримую преграду она проходит в зазеркалье, в вымышленный мир — туда, где истины иные.
Живая картина в освещенье фар. Помнишь старика-молодожена, который ехал к молодой невесте, привезенной издалека? И вот он снова здесь, кровожадный преступник, а рядом с ним юная жена, которая не может понять происходящее.
В глубине можно увидеть темные фигуры жителей деревни.
А перед злосчастной парой новобрачных стоит мисс Махарадж.
Женщины разражаются криком при виде неприглядного зрелища, но затем стихают — они боятся мисс Махарадж. Она стоит перед братом. В свете фонарей и фар их лица отсвечивают белым, желтым, красным. Они говорят на языке, который американке непонятен, она словно смотрит фильм без титров и должна понять по жестам, о чем они говорят. И вот она ясно слышит — как будто понимает каждый звук: мисс Махарадж велит брату положить конец вражде, что началась между их родителями, и слышит его ответ, который лишен смысла там, за развалинами этой арки. Он отвечает — сам превращается в огонь, и крылья с треском вылезают из лопаток, глаза пылают; его слова повисают в воздухе, а дыхание жар-птицы сжигает мисс Махарадж, оставляя кучку пепла, а затем обращается в сторону невесты выжившего из ума старика.
Я — гнездо жар-птицы.
И что-то в ней освободилось, когда она увидела, как пылала мисс Махарадж: оковы пали, и грань возможного была преодолена. Она обрушилась на Махараджа подобно морской волне, а вслед за ней потоком нахлынули танцовщицы. Прорвались границы плоти, и воды хлынули, как ливень, который сметает все на своем пути и затопляет жар-птицу с ее гнездом. Воды потекли по окаменевшей от засухи земле, которая уже не знает, как принять в себя этот разлив — а он уже унес старого кретина-жениха и его злобных дружек и очистил округу от бед и ужасов, от давних трагических событий и от мужей.
Воды стали спадать, как убывает гнев. И снова женщины стали собой, и мир вернулся к прежним формам. И вот женщины столпились у древней каменной арки и терпеливо ждут вертолетов, которые должны спасти их от потопа, и больше не испытывают страха.
Что же до американки, то ее внешний вид изменится и она будет выглядеть иначе. Вскоре родится ребенок господина Махараджа, но не здесь, а в ее стране, куда она вернется. Она все чаще гладит и ласкает свой набухающий живот. Растущая в ней жизнь объединит в себе огонь и воду.
Инго Шульце. Мобильник
Они пришли в ночь с 20-го на 21 июля, через полчаса после полуночи. Много их быть не могло, пятеро, ну, может, шестеро. Я только слышал голоса и грохот. Наверное, они даже не заметили, что в бунгало горит свет. Спальня с тыльной стороны, и окно было занавешено. Первая знойная ночь за весь сезон, начало последней недели отпуска. Я еще читал Штифтера, «Записки моего прадеда».
«Иствикские ведьмы». Произведение, которое легло в основу оскароносного фильма с Джеком Николсоном в главной роли, великолепного мюзикла, десятков нашумевших театральных постановок. История умного циничного дьявола — «плейбоя» — и трех его «жертв» трех женщин из маленького, сонного американскою городка. Только одно «но» — в опасной игре с «женщинами из маленького городка» выиграть еще не удавалось ни одному мужчине, будь он хоть сам Люцифер…
«Кролик, беги» — первый роман тетралогии о Гарри Энгстроме по прозвищу Кролик, своеобразного opus magnus Апдайка, над которым он с перерывами работал тридцать лет.История «бунта среднего американца».Гарри отнюдь не интеллектуал, не нонконформист, не ниспровергатель основ.Просто сама реальность его повседневной жизни такова, что в нем подспудно, незаметно зреют семена недовольства, которым однажды предстоит превратиться в «гроздья гнева».Протест, несомненно, обречен. Однако даже обреченность на неудачу для Кролика предпочтительнее бездействия…
Джон Апдайк – писатель, в мировой литературе XX века поистине уникальный, по той простой причине, что творчество его НИКОГДА не укладывалось НИ В КАКИЕ стилистические рамки. Легенда и миф становятся в произведениях Апдайка реальностью; реализм, граничащий с натурализмом, обращается в причудливую сказку; постмодернизм этого автора прост и естественен для восприятия, а легкость его пера – парадоксально многогранна...Это – любовь. Это – ненависть. Это – любовь-ненависть.Это – самое, пожалуй, жесткое произведение Джона Апдайка, сравнимое по степени безжалостной психологической обнаженности лишь с ранним его “Кролик, беги”.
Чахлый захолустный городок, чахлые захолустные людишки, сходящие с ума от безделья и мнящие себя Бог знает кем… Этот роман — игра: он и начинается с игры, и продолжается как игра, вот только тот, кто решит, что освоил ее правила, жестоко просчитается.
Современная американская новелла. 70—80-е годы: Сборник. Пер. с англ. / Составл. и предисл. А. Зверева. — М.: Радуга, 1989. — 560 с.Наряду с писателями, широко известными в нашей стране (Дж. Апдайк, Дж. Гарднер, У. Стайрон, У. Сароян и другие), в сборнике представлены молодые прозаики, заявившие о себе в последние десятилетия (Г. О’Брайен, Дж. Маккласки, Д. Сантьяго, Э. Битти, Э. Уокер и другие). Особое внимание уделено творчеству писателей, представляющих литературу национальных меньшинств страны. Затрагивая наиболее примечательные явления американской жизни 1970—80-х годов, для которой характерен острый кризис буржуазных ценностей и идеалов, новеллы сборника примечательны стремлением их авторов к точности социального анализа.
Гарри больше не в силах бунтовать и бороться с судьбой. Он давно уже плывет по течению, наслаждаясь всеми прелестями жизни немолодого и очень состоятельного мужчины.Любовь сменил случайный секс. Семейная жизнь превратилась в лицемерие. Ненависть к мещанским радостям уступила место жажде накопительства.Гарри стал завзятым циником, утратив то, что некогда выделяло его из толпы.Но что скрывается под его показной, нарочитой «обыкновенностью»? Об этом не подозревает даже он сам...
Эта книга о пролетариях информационной эпохи. О христианах, обожествляющих пятницу и ни разу не открывавших Библию. О достойных гражданах, не знающих ни истории, ни культуры своей великой страны. К сожалению, эта книга о всех нас. В этом издании представлен цикл новелл «IT AS IS», эссе «Пост-экзистенциализм», повести «S.T.A.R.T.U.P.» и «Совет из Парижа», а также несколько стихов, написанных одним из героев книги. Книга содержит нецензурную лексику, сцены эротики и насилия, может оскорбить религиозные и патриотические чувства.
Игорь Дуэль — известный писатель и бывалый моряк. Прошел три океана, работал матросом, первым помощником капитана. И за те же годы — выпустил шестнадцать книг, работал в «Новом мире»… Конечно, вспоминается замечательный прозаик-мореход Виктор Конецкий с его корабельными байками. Но у Игоря Дуэля свой опыт и свой фарватер в литературе. Герой романа «Тельняшка математика» — талантливый ученый Юрий Булавин — стремится «жить не по лжи». Но реальность постоянно старается заставить его изменить этому принципу. Во время работы Юрия в научном институте его идею присваивает высокопоставленный делец от науки.
Ну вот, одна в большом городе… За что боролись? Страшно, одиноко, но почему-то и весело одновременно. Только в таком состоянии может прийти бредовая мысль об открытии ресторана. Нет ни денег, ни опыта, ни связей, зато много веселых друзей, перекочевавших из прошлой жизни. Так неоднозначно и идем к неожиданно придуманной цели. Да, и еще срочно нужен кто-то рядом — для симметрии, гармонии и простых человеческих радостей. Да не абы кто, а тот самый — единственный и навсегда! Круто бы еще стать известным журналистом, например.
Юрий Мамлеев — родоначальник жанра метафизического реализма, основатель литературно-философской школы. Сверхзадача метафизика — раскрытие внутренних бездн, которые таятся в душе человека. Самое афористичное определение прозы Мамлеева — Литература конца света. Жизнь довольно кошмарна: она коротка… Настоящая литература обладает эффектом катарсиса — который безусловен в прозе Юрия Мамлеева — ее исход таинственное очищение, даже если жизнь описана в ней как грязь. Главная цель писателя — сохранить или разбудить духовное начало в человеке, осознав существование великой метафизической тайны Бытия. В 3-й том Собрания сочинений включены романы «Крылья ужаса», «Мир и хохот», а также циклы рассказов.
…22 декабря проспект Руставели перекрыла бронетехника. Заправочный пункт устроили у Оперного театра, что подчёркивало драматизм ситуации и напоминало о том, что Грузия поющая страна. Бронемашины выглядели бутафорией к какой-нибудь современной постановке Верди. Казалось, люк переднего танка вот-вот откинется, оттуда вылезет Дон Карлос и запоёт. Танки пыхтели, разбивали асфальт, медленно продвигаясь, брали в кольцо Дом правительства. Над кафе «Воды Лагидзе» билось полотнище с красным крестом…
Холодная, ледяная Земля будущего. Климатическая катастрофа заставила людей забыть о делении на расы и народы, ведь перед ними теперь стояла куда более глобальная задача: выжить любой ценой. Юнона – отпетая мошенница с печальным прошлым, зарабатывающая на жизнь продажей оружия. Филипп – эгоистичный детектив, страстно желающий получить повышение. Агата – младшая сестра Юноны, болезненная девочка, носящая в себе особенный ген и даже не подозревающая об этом… Всё меняется, когда во время непринужденной прогулки Агату дерзко похищают, а Юнону обвиняют в её убийстве. Комментарий Редакции: Однажды система перестанет заигрывать с гуманизмом и изобретет способ самоликвидации.
Эта книга пригодится тем, кто опечален и кому не хватает нежности. Перед вами осколки зеркала, в которых отражается изменчивое лицо любви. Вглядываясь в него, вы поймёте, что не одиноки в своих чувствах! Прелестные девочки, блистательные Серые Мыши, нежные изменницы, талантливые лентяйки, обаятельные эгоистки… Принцессам полагается свита: прекрасный возлюбленный, преданная подруга, верный оруженосец, придворный гений и скромная золушка. Все они перед Вами – в "Питерской принцессе" Елены Колиной, "Горьком шоколаде" Марты Кетро, чудесных рассказах Натальи Нестеровой и Татьяны Соломатиной!
Этот сборник составлен из историй, присланных на конкурс «О любви…» в рамках проекта «Народная книга». Мы предложили поделиться воспоминаниями об этом чувстве в самом широком его понимании. Лучшие истории мы публикуем в настоящем издании.Также в книгу вошли рассказы о любви известных писателей, таких как Марина Степнова, Майя Кучерская, Наринэ Абгарян и др.
Марковна расследует пропажу алмазов. Потерявшая силу Лариса обучает внука колдовать. Саньке переходят бабушкины способности к проклятиям, и теперь ее семье угрожает опасность. Васютку Андреева похитили из детского сада. А Борис Аркадьевич отправляется в прошлое ради любимой сайры в масле. Все истории разные, но их объединяет одно — все они о бабушках и дедушках. Смешных, грустных, по-детски наивных и удивительно мудрых. Главное — о любимых. О том, как признаются в любви при помощи классиков, как спасают отчаявшихся людей самыми ужасными в мире стихами, как с помощью дверей попадают в другие миры и как дожидаются внуков в старой заброшенной квартире. Удивительные истории.
Каждый рассказ, вошедший в этот сборник, — остановившееся мгновение, история, которая произойдет на ваших глазах. Перелистывая страницу за страни-цей чужую жизнь, вы будете смеяться, переживать за героев, сомневаться в правдивости историй или, наоборот, вспоминать, что точно такой же случай приключился с вами или вашими близкими. Но главное — эти истории не оставят вас равнодушными. Это мы вам обещаем!