Современный кубинский детектив - [46]

Мильито бросил на нее косой взгляд, и улыбка сразу исчезла с ее лица. Он вновь уставился в облупившийся потолок, а она, пожав плечами, отошла в угол комнаты, где на небольшом столике стояла керосиновая плита, и принялась готовить кофе.

Судя по лицу, женщина была лет на десять старше Мильито. Наверное, в молодости лицо это было если не красивым, то довольно приятным, но появившиеся морщины делали еще более резкими грубоватые от природы черты. Небольшие глаза смотрели устало; толстые губы утратили былую свежесть. Это было лицо женщины под сорок пять, которой пришлось немало потрудиться на своем веку или немало пережить. А возможно, хлебнуть того и другого. Но тело ее оставалось удивительно юным: грудь была по-прежнему упругой, живот — гладким и шелковистым, ноги все так же стройны: ни синих прожилок, ни вздувшихся вен.

Она залила кофе водой, поставила кипятить на горелку и снова подошла к кровати. Мильито лежал в той же позе и курил, все так же пристально рассматривая потолок.

Женщина подождала, когда он на нее взглянет, и вдруг сказала:

— Может, я тебе больше не нравлюсь?

Он не ответил.

Тогда она медленно расстегнула халат и сбросила его на пол.

— Эмилито, — шепнула она.

Он швырнул сигарету на пол и рывком опрокинул ее на кровать.

Кофе на плите закипал.

22 часа

Вошедший мужчина был высок и худ, белокож и темноволос. Ему было немногим больше тридцати, но он заметно сутулился. Медленно переступив порог кабинета, он остановился, но не произнес ни слова. Лицо его было серьезным.

— Подождите минуту, — сказал Сьерра и вышел.

Роман поглядывал на него из-за стола, но высокий сутулый мужчина упорно не смотрел в его сторону и все так же стоял скрестив руки на груди.

Вошел Сьерра, за ним Рейна. Но мужчина даже не повернул головы в их сторону, и Роман был вынужден спросить его, указав на Рейну:

— Вам знакома эта женщина?

Мужчина поднял глаза, и его лицо сразу преобразилось.

— Конечно, — сказал он с улыбкой, — такую женщину невозможно забыть...

Рейна пронзила его взглядом, но это ничуть не смутило говорившего.

— Не далее как... Когда же это было? Да, она была у нас позавчера вечером, — продолжал он, глядя то на Романа, то на женщину. — Я как раз заступил на дежурство и... — Мужчина снова всмотрелся в Рейну и вдруг застыл с широко раскрытыми глазами. Потом повернулся к лейтенанту и, прищелкнув пальцами, воскликнул: — Господи! Так ведь она приходила с мужчиной... — И торопливо заговорил, размахивая своими длинными руками: — С тем самым, кого я видел здесь вчера! А я еще сказал, что не помню, видел ли я его. Как же я его подвел! Но теперь я уверен: они были позавчера у нас и ушли уже утром, к концу моего дежурства... Да, совершенно точно. — Он помолчал, а потом повторил как бы про себя: — Как же я подвел этого человека...

Роман улыбаясь откинулся на спинку кресла.

— Что ж, — сказал он, — полагаю, все разъяснилось. Вы оба свободны.

Сьерра закрыл дверь за Рейной и служащим гостиницы.

— Это называется выборочной памятью, — сказал он, покатываясь со смеху.

— Перестань, Сьерра, — Роман и сам не мог сдержать улыбку, — и распорядись, чтобы Фело Карденаса освободили. Пусть ему сделают строгое внушение и отпустят восвояси.

— А ведь Куко Масорра искал тогда Рейну, — заметил Сьерра, все еще улыбаясь, и снял телефонную трубку.

— Наверняка, — согласился лейтенант. — И все-таки разыскал эту таинственную женщину.

Скрипнула дверь, на пороге возник Кабада.

— Все готово, — сказал он, протягивая Роману небольшой конверт.

— Прекрасно. — Лейтенант заглянул внутрь. В конверте лежала фотография человека, уже знакомого ему по фотороботу. Однако снимок, сделанный с натуры, был отмечен той печатью характерности, которую не передаст ни один фоторобот. Лицо на снимке казалось еще более костлявым, а взгляд исподлобья — еще более мрачным. Щеки заросли густой щетиной. Это было одно из тех лиц, которые никогда не выглядят чисто выбритыми. — Теперь у нас на него все есть. — Роман передал конверт Сьерре, закурил и вышел из-за стола. — Отправляйся спать, Кабада, завтра дел будет не меньше. Никак не меньше. — И к Сьерре: — А ты узнай телефон Лабрады, пора ему дать нам кое-какие объяснения.

Уже подходивший к дверям Кабада вдруг резко остановился.

— Лейтенант, — сказал он, — за всей этой беготней у меня совершенно вылетела из головы одна вещь. Зато теперь я убью сразу двух зайцев.

И Роман увидел, как он достает из кармана какую-то бумажку.

— Вот телефон Лабрады.

Лейтенант с недоумением посмотрел на Кабаду, взял бумажку, но, еще не успев взглянуть на нее, вдруг понял, что номер Лабрады — 30-9107, тот самый, что был записан на клочке линованной бумаги, обнаруженном в кармане у Тео Гомеса.

22 часа 30 минут

Она лежала рядом с ним. Ей было холодно, но она не подумала накрыться и так и лежала обнаженная, обхватив плечи руками. Мильито, прикрытый краешком простыни, смотрел в потолок и курил.

Комната освещалась лишь слабым светом из маленькой ванной. За дверью в коридоре время от времени слышались голоса и шаги.

— Эмилито, — позвала она, повернувшись к нему.

Он не ответил.

— Что с тобой, моя радость?

— Ничего, — пробормотал он, не глядя на нее.