Современный кубинский детектив - [122]

Ты не понимаешь, что наша работа — это обычная работа, такая же, как и любая другая, может, в ней больше риска, может, она тоньше другой, но все равно это работа. И достоинства, которые ты обнаружила во мне, есть и у многих других. Просто раньше ты не умела их видеть. Плохих, очень плохих друзей ты себе выбрала.

И все же я не ошибся, предложив твою кандидатуру для сотрудничества с нами. Ты так нуждалась в том, чтобы кто-то протянул тебе руку и повел тебя по верному пути. А сколько таких, как ты, проходят мимо нас — и мы об этом не знаем! Вернуть тебя обществу — тоже часть нашей работы, помочь тем, кто, как ты, однажды оступился, не дать им скатиться еще ниже...

Я задумался об уборщице, которая поставила перед нами новые вопросы: унесла она конверт? Спрятала его куда-нибудь? Какова ее роль в группе? Ответы надо было найти незамедлительно.

12

6.10 вечера

Мне нравятся мои друзья. Потому что у каждого из них яркая индивидуальность. И сильный характер. У всякого свой. Когда они подают тебе руку, чувствуешь, что сжимаешь руку, а не кусок желе. От их мускулов передается тебе сила и решимость. Они знают, какую птицу держат в руках и как им прожить свою жизнь. Такую компанию нелегко сколотить.

Не всем хотелось сегодня быть у нас. Пришлось слегка поднажать, чтобы заставить их прийти. Мне было нужно, я хотела видеть их нынче всех вместе. Последний раз.

Конечно, скажут, что я порчу им пикник, да ладно, мы друг другу доверяем, и они знают, как трудна наша работа. Мне все равно сейчас не сосредоточиться на домино. Здесь под соснами, со стаканом вина в руках мне хорошо, спокойно. Пляж уже почти опустел, хотя солнце еще не село...

Сегодня утром мы совещались с сотрудниками, занимающимися уборщицей. На первый взгляд — это тихая женщина, ни во что она не вмешивается, говорит мало — словом, ничем не примечательна. Но так ли это? Вот уже семь лет она работает на этом месте. Поведение безупречное, трудолюбива. Принимает участие в воскресниках, не отказывается стоять в охране, если подходит ее очередь, но неизменно просит назначать ее на предутренние часы, так как, отдежурив, заодно убирает помещение и это позволяет ей не приезжать дважды. Ее мало кто знает, потому что днем, когда остальные на местах, ее не бывает.

Сильвия Лаферте. Неподходящее имя для уборщицы. Впрочем, а почему, собственно, что за мещанские предрассудки! Сильвию рекомендовала на это место одна из работниц кафетерия, с которой они жили по соседству. Тогда Сильвию не подвергали особой проверке, полагая, что речь идет о должности, не представляющей стратегического интереса. Забывают, что для врага все представляет стратегический интерес. Зло берет при виде такого легкомыслия. На любом месте можно приносить вред, играя тем самым на руку врагу. Сильвия еще раз это доказала.

Из ее личного дела видно, что прежде она не работала, была домашней хозяйкой. У нее нет никакой профессии, хотя она закончила восемь классов. Судя по ее заявлению, она согласилась на место уборщицы, так как нуждалась в постоянном заработке, пусть и небольшом. За все эти годы Сильвия не предприняла ни малейшей попытки переменить работу, заняться чем-нибудь другим, хотя в учреждении систематически организуются различные курсы. Обычно никто из уборщиц и двух лет не остается в своей должности, все учатся, улучшают свое служебное и материальное положение, все, кроме Сильвии.

Вот я и допил свой стакан, а за другим идти не хочется. Может, кто из товарищей догадается принести. Они знают, что я сижу здесь, раздумываю над этим делом, анализирую, размышляю...

Сильвия Лаферте, 56 лет, разведена, живет с шофером, который состоит в Национальной Ассоциации шоферов-частников... В своем квартале, куда переселилась в 1970 году, ведет себя тихо. Соседям ничего не известно о ее прежней жизни, так как она с ними едва перебрасывается словом-другим. Ни с кем по месту жительства дружбы не водит. В ее личном деле отмечены всего три прежних адреса, самый старый датируется 1959 годом. В настоящее время этот дом снесен и на его месте разбит сквер с кафе-мороженым «Коппелия». В округе никто Сильвию не помнит. Другой адрес — в районе Холма. В квартале очень мало жителей, четыре магазинчика, пожарное депо, маленькая поликлиника и всего два жилых дома. Один сосед ее вспомнил, сказал, что Сильвия была «бабец что надо», ходила разодетая в пух и прах. Жила она одна и не работала, он думает, у нее были сбережения или кто-то ее содержал, хотя мужчины у нее не бывали. Она даже прислугу держала. Сколько времени Сильвия там прожила, точно установить не удалось.

Председательница местного Комитета защиты революции тоже не смогла ничем помочь. Она показала нам регистрационные книги, которые начали вести двенадцать лет назад, но добавила, что занимавшаяся ими раньше женщина была не очень аккуратна. Совершенно необходимо выяснить, чем занималась прежде Сильвия Лаферте. В заговоры за здорово живешь не вступают, надо отыскать, где кроются корни ее поступков. Придется подробнее заняться ее биографией, обратиться в Национальное управление Комитетов защиты революции, в архивы Федерации кубинских женщин, в органы здравоохранения и больницы; возможно, она когда-нибудь болела и сохранилась история ее болезни. К судебной ответственности она не привлекалась, значит, придется обратиться в бюро гражданских регистрации; словом, повсюду. У каждого есть прошлое: человек ходит в школу, заводит себе друзей и врагов. А с этой женщиной все не так. Она будто возникла из небытия в 1959 году. А раньше?