Современный английский детектив - [5]

Но главное в романе все же спорт и закулисные махинации, с ним связанные. Возможно, Френсис и не ставил это специальной задачей, однако содержанием и авторской интонацией произведения он выносит резкое осуждение порядкам и нравам, которые господствуют в английском конном спорте именно в силу прагматически-деляческого подхода к нему со стороны общества, а также в силу типично британского (в отличие, скажем, от США) стремления по возможности такой подход завуалировать. Корыстный интерес и его социальная маскировка в конечном счете оказываются губительными и для жертвы, и для самого преступника. Об этом, собственно, и написан «Фаворит».

К Джону Ле Карре широкая известность пришла в 1963 г., когда был опубликован роман «Шпион пришел с холода». Этот и последующие романы — «Зеркальная война» (1965), «В маленьком немецком городке» (1969)[4] — создали ему имя первого после Грэма Грина английского автора политического детектива. Фактически Ле Карре выступил в той же разновидности жанра, что и Флеминг; однако содержание его «шпионского» романа было диаметрально противоположным. Сам Ле Карре как-то назвал свой политический детектив «антибондистским» и был прав: в произведениях 60-х гг. он дегероизирует и разоблачает все то, на что опирался в своей беллетристической практике «творец» Джеймса Бонда, «агента 007», — спекуляции на «красной опасности», культ жестокости, насилия и несуществующей романтики «тайной войны», шпиономанию и подыгрывание обывательским вкусам. Успех Ле Карре в литературе был заслуженным и не столь уж неожиданным. Еще до того, как выступить с политическим детективом, он написал два обычных детектива, отмеченных высоким художественным уровнем. Один из них включен в этот сборник.

«И сейчас, когда я вновь стою под сводами родной школы, я ощущаю — и это чувство преисполняет меня гордости, — что здесь еще живы традиции, которые не изменились и, благодарение господу, не будут меняться». События романа «Убийство по-джентльменски» происходят в Карнской частной школе, однако приведенные слова взяты не из книги. Их произносит генерал Денсоя, давний выпускник другой закрытой частной школы, где развертывается действие фильма выдающегося английского режиссера Линдсея Андерсона «Если…» (1969). Картина Андерсона — притча в духе Вертольта Брехта, роман Ле Карре — детектив, построенный по всем полагающимся канонам. Но оба произведения трактуют об одном и том же — о губительной силе давно омертвевших, искусственно поддерживаемых и насаждаемых традиций.

Английская закрытая частная школа-интернат для мальчиков («public school») сама по себе — воплощенная традиция, один из старейших и, между прочим, дорогостоящих общественных институтов страны. В Англии таких школ немало, есть среди них несколько знаменитых, «великих», как их назвал Ле Карре, — Итон, Хэрроу, Уинчестер и др. Из стен этих школ в свое время вышли многие писатели, поэты, ученые, видные военные и политические деятели, от Байрона до бывшего премьер-министра Великобритании Г. Макмиллана. И по сей день назначение «public school» — воспитывать смену правящему классу страны, поставлять ему новых властителей дум и высокообразованных чиновников на важные государственные посты, пестовать образцовых британских джентльменов. Перед воспитанниками таких школ почти автоматически открывается путь в какой-нибудь старейший университет (Оксфорд, Кембридж) или иное привилегированное учебное заведение типа Сэндхерстской военной академии, а оттуда — к блестящей карьере.

После второй мировой войны в английской печати начались дискуссии о целесообразности сохранения этого института. В ходе острой полемики, не утихающей и сегодня, неоднократно высказывались опасения, что великолепная академическая и спортивная подготовка, которую получают ребята в частных школах, не «окупает» того вреда, что наносят юным душам окостенелые, насквозь снобистские, пуритански-лицемерные традиции воспитания. По мнению многих английских социологов и педагогов, частная школа себя пережила и в современных условиях просто несостоятельна: она перестает выполнять первейшую свою задачу — подготавливать молодежь к реальной жизни сегодняшнего дня. Фильм Андерсона и роман Ле Карре, помимо прочего, — еще и выразительный художественный комментарий к спорам о пользе и вредности закрытых частных школ. То, что картина появилась через десять лет после книги, лишний раз указывает на значительность и актуальность поднятой авторами проблемы.

Мертвые традиции персонифицированы Ле Карре в пластически выписанных, жизненно достоверных образах наставников молодого поколения Карна, всех этих Д'Арси, Хектов, Филдингов, Роудов. Они подобны слепым изваяниям, украшающим территорию школы, — символическое сравнение: «…увечные статуи святых были видны каждой печальной подробностью своих увечий — убогие фигуры, потерявшие цель и смысл; безглазым, им нечем видеть меняющийся мир».

Постепенно раскрывая характеры, быт и нравы преподавательской среды, автор подготавливает читателя к социально-философскому итогу романа: настоящий убийца здесь не какое-нибудь конкретное лицо, а Кари и то, что за ним стоит, — традиции и условности, слепым орудием которых является преступник. «Разве здоров и разумея мир Карпа?.. Здешний мир втиснут в рамки уродливых условностей — мирок слепой, ханжеский, но реальный». Это и есть та питательная среда, в которой вызревает и реализуется «убийство по-джентльменски».