Современное постиндустриальное общество: природа, противоречия, перспективы - [59]

На третьем этапе основные усилия сосредоточились на характеристике природы нового социального конфликта. Именно в этот период появились определения противостояния индустриалистов и постиндустриалистов, представителей "второй" и "третьей" волны, материалистов и постматериалистов. Весьма примечательно, что акценты в анализе постепенно переносятся с типов поведения на структуру ценностей человека, то есть с объективно фиксируемых на совершенно субъективные характеристики личности.

Сегодня можно констатировать, что становление постиндустриальной системы сделало анахронизмом прежние принципы деления общества на представителей буржуазии и пролетариата. Как отмечал еще К.Реннер, "рабочий класс в том виде, в котором он описан в "Капитале" К.Маркса, более не существует" Renner К. The Service Class // Bottomore T.B., Goode P. (Eds.) Austro-Marxism. Oxford, 1978. P. 252., и с таким утверждением трудно не согласиться. Рабочий класс в последние десятилетия не только сократился количественно, но и распался на две группы, одна из которых состоит из квалифицированных работников индустриального сектора, вполне относящихся по доходам и социальному положению к среднему классу, вторая представляет собой "неопролетариат", состоящий либо из людей, занятых на непостоянных работах, либо из тех, чьи интеллектуальные способности остаются невостребованными нынешней технической организацией труда. Однако и верхушка современного общества также не похожа на прежнюю буржуазию. В литературе предложено множество определений господствующей элиты (технократия, меритократия, адхократия и так далее), воплощающей в себе знания и информацию о производственных процессах и о механизме социального прогресса в целом; при этом обычно подчеркивается, что данная социальная общность быстро консолидируется и приобретает вполне четкие классовые интересы. Основная часть общества в этих условиях оказывается отнесенной к среднему классу; однако само это понятие представляется обозначением слишком аморфной группы. Неясности в вопросе об определении границ данного общественного класса, на наш взгляд, представляют собой нечто большее, нежели один из недостатков современной социологической теории. "Средний класс" неопределяем в условиях зрелого постиндустриального общества, поскольку не является важной составной частью этого социума; сегодня он представляет собой не оплот того общества, которое было построено на нем как на своем базисе в межвоенные годы и сохранялось в неизменном виде почти полвека, а скорее страту, во все большей степени диссимулирующуюся под воздействием новых технологических изменений.

Таким образом, современная концепция социальной структуры постиндустриального общества предполагает наличие трех основных групп: господствующего класса, обычно трактуемого как технократический класс; среднего класса квалифицированных работников и низших менеджеров; и низшего класса, в который включаются работники физического труда, не способные "вписаться" в высокотехнологичные процессы, представители отмирающих профессий, а также некоторые другие элементы, оказавшиеся в стороне от происходящих преобразований. Основные социальные противоречия, связанные с наличием этих трех классов, обычно определяют следующим образом. Во-первых, современные хозяйственные тренды способствуют пополнению рядов низшего класса, так как производство предъявляет все большие требования к качеству рабочей силы, и этот процесс чреват социальным конфликтом небывалого ранее масштаба. Во-вторых, роль доминирующего класса определяется его контролем над информацией и знаниями, в то время как реальной властью во многом обладают прежние институты, еще не в полной мере являющиеся выразителями интересов техноструктуры. Наконец, в-третьих, средний класс, или класс профессионалов, слишком разнороден, чтобы реально представлять залог социального процветания и, скорее всего, именно через него пройдет граница будущего социального расслоения.

На наш взгляд по мере развития постиндустриального общества возникает переходная форма классового деления, противоречивым образом объединяющая принципы, основанные как на отношениях собственности, так и на способностях к инновациям. В соответствующей ситуации основная линия классового деления будет быстро смещаться от разграничения управляющих и управляемых к разграничению создателей продукта (прежде всего интеллектуального) и пользователей; способных и не способных к производству и потреблению информационных благ. Формируется система, в рамках которой базой для социальных различий становятся интеллектуальный уровень человека и его способности. В данном случае сохраняется возможность говорить о том, что основой классового деления служит собственность, но на этот раз не отчуждаемая собственность на средства и условия производства, а неотчуждаемые права на способности человека, не сумма материальных благ, которой может воспользоваться каждый получивший к ним доступ, а система информационных кодов, доступная лишь избранным.

Новое классовое деление не только возводит стену между теми, кто имеет доступ к информационным технологиям и способности, достаточные для их эффективного использования, и теми, кто лишен таковых, но приводит также и ко все более непропорциональному распределению общественного богатства. По мере того, как массовое производство вытесняется на периферию экономической жизни, а то и вообще выносится на пределы развитых стран, занятые в нем работники становятся изгоями собственного социума; их отторжение от общественного производства представляется не временной безработицей, а вечным отлучением от социально значимой деятельности. Общество, ориентиры и ценности которого во все большей степени устанавливаются интеллектуальной элитой, определяет снижающееся вознаграждение за труд этих людей, все менее и менее соответствующее если не их действительной роли в обществе, то их собственному представлению о таковой (что в современных условиях может рассматриваться фактически как одно и то же).