Современное постиндустриальное общество: природа, противоречия, перспективы - [53]
Возможность самостоятельной деятельности, высокий уровень независимости от собственников средств производства формирует новую степень свободы современного работника. Еще в начале 90-х годов социологи стали отмечать, что "контроль над средствами производства жестко ограничен тем, в какой мере они являются информационными, а не физическими по своему характеру Там, где роль интеллекта очень высока, контроль над орудиями труда оказывается рассредоточенным среди работников" Crook S., Pakulski J., Waters M. Postmodemization. Change in Advanced Society. L.-Newbury Park, 1993. P. 114-115.. Осознание человеком своей новой роли в производственном процессе, потенциальных возможностей выхода за пределы существующей структуры, а также решенная в целом проблема удовлетворения основных материальных потребностей приводят к тому, что творческие личности не могут более управляться традиционными методами.
При этом как собственность работников на знания и средства информационного производства, так и собственность менеджеров на инфраструктуру производства не являются частной собственностью в традиционном смысле данного термина. По сути дела, и те и другие способны сегодня в рамках товарного обмена предлагать своим контрагентам не столько собственно деятельность или способность к ней, сколько интеллектуальный продукт, возникающий в ходе сложного взаимодействия творческих личностей. Мы полагаем, что именно эти типы собственности представляют собой те не реализовавшиеся еще окончательно формы личного владения условиями и средствами производства, которые и подрывают в конечном счете традиционные способы хозяйствования.
Экспансия личной собственности проявляется в последние десятилетия все более отчетливо. В последние годы идея "электронного коттеджа", выдвинутая в начале 80-х годов О.Тоффлером См.: Toffler A. The Third Wave. N.Y., 1980. Р. 204-205., получает зримое подтверждение: если в 1990 году в Соединенных Штатах 3 млн. работников были связаны со своим рабочим местом главным образом телекоммуникационными сетями, то в 1995 году их насчитывалось уже 10 млн., причем, как ожидалось, это число должно вырасти до 25 млн. к 2000 году См.: Celenie G. Trends 2000. How to Prepare for and Profit from the Changes of the 21st Century. N.Y.. 1997. P. 157.. В 1995 году 65 процентов работников в компьютерной индустрии было занято в мелких и индивидуальных фирмах, и лишь 35 процентов - в крупных компаниях. В таких условиях человек вынужден общаться с гораздо большим числом контрагентов, нежели прежде, усваивать и перерабатывать гораздо большее количество информации. Расширяется круг людей, живущих и работающих вполне самостоятельно, осваивающих новый тип поведения, в значительной мере не определяемый традиционными экономическими ценностями и не предполагающий частной собственности на средства производства как условия хозяйственной деятельности, а стоимости - как его главной цели.
Модифицированные разнообразными факторами, отношения частной собственности утратили в условиях становления постиндустриального общества то фундаментальное значение, которое они имели в рамках общества индустриального. Частная собственность в ее "дезинтегрированных" формах выступает в настоящее время скорее как символ владения средствами производства и условие получения определенных доходов, чем как воплощение возможности действовать в качестве субъекта, обладающего реальной хозяйственной властью, переходящей к собственникам знаний, процессов и технологий.
Дихотомия частной и личной собственности не имеет сегодня признаков антагонизма, хотя и формирует элементы нового социального противостояния. В новых условиях те, кто получает средства к существованию, продавая свою рабочую силу, равно как и те, кто извлекает доходы из традиционных форм предпринимательства, принадлежат системе, базирующейся на частной собственности; те, кто не испытывает серьезных имущественных проблем, развивая собственные способности и находясь на переднем крае информационной революции, конструируют систему, формирующуюся на основе личной собственности. Первые представляют собой среду, в которой распространены прежние материалистические мотивы и стимулы; вторые, напротив, в значительной мере исповедуют постматериалистические ценности.
Становление хозяйственной системы, основанной на личной собственности, представляет собой элемент естественного прогрессивного развития общества. Ренессанс личной собственности означает, с одной стороны, формирование неизвестного прежде типа свободы, но с другой - и возрождение той монополии, которую отрицала собственность частная. Экспансия подобных отношений предполагает появление нового источника развития общества, обеспечивающего, однако, прогресс лишь одной его части, в то время как другая оказывается все более отчужденной по отношению к технологическим достижениям. Развитие нового типа собственности сопряжено с теми институциональными трансформациями, в результате которых последствия информационной революции становятся социальной реальностью. Тем самым закладывается фундамент для формирования и развития таких качеств личности, такого типа индивидуального и общественного сознания, которые выведут человека за рамки любой жесткой организации, политической или хозяйственной: фактически это и будет означать рождение постэкономической личности.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эволюция человека не просто продолжается: биотехнологии многократно ускоряют и углубляют, форсируют ее, превращая в реальность самые смелые домыслы. Каким будет человеческий облик через полтора десятилетия? И как его изменение изменит отношения между людьми и цивилизациями?
Владислав Иноземцев — один из тех специалистов, чьи прогнозы всегда сбываются. Ведущий российский экономист, социолог и политический деятель, он является автором более 300 печатных работ, опубликованных в России, Франции, Великобритании и США.B своей новой книге В. Иноземцев рассуждает о самой актуальной теме в жизни современной России — что принесут нашей стране и нашему народу санкции Запада против РФ? У автора свой взгляд на эту проблему, основанный на глубоком знании экономической и политической обстановки в мире и России.
В этой книге историк Александр Абалов и экономист и публицист Владислав Иноземцев рассматривают прошлое, настоящее и будущее нашей страны с точки зрения эволюции ее имперской сущности. По мнению авторов, Россия являлась и является бесконечной империей: с самого зарождения и до наших дней, как бы ни называлась страна, она воспроизводила и воспроизводит имперские стратегии и тактики поведения, оставаясь угрозой для соседей и подавляя ростки федерализма и самоуправления внутри самой себя. Авторы рассуждают, как и почему, под влиянием каких исторических причин и социально-политических процессов Россия стала такой, какой мы ее знаем; рассматривают черты сходства и различия с другими великими европейскими империями; прослеживают особенности ее возвышения и упадка и пытаются понять, какое будущее ожидает эту империю в современном, неимперском мире.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Россия — страна, безусловно, особенная, как это любят подчеркивать кремлевские идеологи, однако сложно найти хотя бы одну сферу, в которой такая особость указывала бы на прогрессивный характер и выгодно отличала ее от остальных государств. История последних полутора десятилетий — от пугающей своими темпами деиндустриализации до попыток воссоздать советскую империю через ренессанс идеологии и религиозного мировоззрения — все четче указывает на то, что Россия осознанно разворачивается от современности к архаике.
«Что такое событие?» — этот вопрос не так прост, каким кажется. Событие есть то, что «случается», что нельзя спланировать, предсказать, заранее оценить; то, что не укладывается в голову, застает врасплох, сколько ни готовься к нему. Событие является своего рода революцией, разрывающей историю, будь то история страны, история частной жизни или же история смысла. Событие не есть «что-то» определенное, оно не укладывается в категории времени, места, возможности, и тем важнее понять, что же это такое. Тема «события» становится одной из центральных тем в континентальной философии XX–XXI века, века, столь богатого событиями. Книга «Авантюра времени» одного из ведущих современных французских философов-феноменологов Клода Романо — своеобразное введение в его философию, которую сам автор называет «феноменологией события».
В книге, название которой заимствовано у Аристотеля, представлен оригинальный анализ фигуры животного в философской традиции. Животность и феномены, к ней приравненные или с ней соприкасающиеся (такие, например, как бедность или безумие), служат в нашей культуре своего рода двойником или негативной моделью, сравнивая себя с которой человек определяет свою природу и сущность. Перед нами опыт не столько даже философской зоологии, сколько философской антропологии, отличающейся от классических антропологических и по умолчанию антропоцентричных учений тем, что обращается не к центру, в который помещает себя человек, уверенный в собственной исключительности, но к периферии и границам человеческого.
Опубликовано в журнале: «Звезда» 2017, №11 Михаил Эпштейн Эти размышления не претендуют на какую-либо научную строгость. Они субъективны, как и сама мораль, которая есть область не только личного долженствования, но и возмущенной совести. Эти заметки и продиктованы вопрошанием и недоумением по поводу таких казусов, когда морально ясные критерии добра и зла оказываются размытыми или даже перевернутыми.
Книга содержит три тома: «I — Материализм и диалектический метод», «II — Исторический материализм» и «III — Теория познания».Даёт неплохой базовый курс марксистской философии. Особенно интересена тем, что написана для иностранного, т. е. живущего в капиталистическом обществе читателя — тем самым является незаменимым на сегодняшний день пособием и для российского читателя.Источник книги находится по адресу https://priboy.online/dists/58b3315d4df2bf2eab5030f3Книга ёфицирована. О найденных ошибках, опечатках и прочие замечания сообщайте на [email protected].
Эстетика в кризисе. И потому особо нуждается в самопознании. В чем специфика эстетики как науки? В чем причина ее современного кризиса? Какова его предыстория? И какой возможен выход из него? На эти вопросы и пытается ответить данная работа доктора философских наук, профессора И.В.Малышева, ориентированная на специалистов: эстетиков, философов, культурологов.
Монография посвящена исследованию становления онтологической парадигмы трансгрессии в истории европейской и русской философии. Основное внимание в книге сосредоточено на учениях Г. В. Ф. Гегеля и Ф. Ницше как на основных источниках формирования нового типа философского мышления.Монография адресована философам, аспирантам, студентам и всем интересующимся проблемами современной онтологии.