Современная школа - [7]

Это решение удивило ее, но она признала мою правоту и, без дальнейших побуждений, движимая исключительно своей природной добротой и здравым смыслом, она щедро выделила средства, необходимые для создания на деле учреждения рационального обучения — Современной школы, которую я уже создал до этого в своей голове.

Что бы ни выдумывали злые языки по этому поводу с тех пор, как мне пришлось подвергнуться судебным допросам, все это является полнейшей клеветой.

Высказывалось предположение, что я обладал над сеньоритой Мёнье определенной властью, которой пользовался в эгоистических целях; такое предположение, которое может оскорбить меня, пятнает память этой достойной и уважаемой сеньориты и не соответствует истине.

Со своей стороны, я не должен оправдываться. Я вверяю суровому суждению бесстрастных судей свое оправдание, заключающееся в моих действиях и в моей жизни; но сеньорита Мёнье заслуживает уважения людей, обладающих чистой совестью, свободных от догматичной и сектантской тирании, тех, кто порвал с ошибками, тех, кто не подчиняет свет рассудка теням веры, а достоинство и гордость свободы — низкой угодливости подчинения.

Она была исполнена искренней веры: ее с детства приучили доверять и подчиняться иерархической корпорации под названием Церковь, претендующей на роль посредника между созданием и создателем, со всеми ее таинствами и догмами, и она совершенно спокойно жила с этой верой.

Услышав мои мнения, размышления и советы, но не в качестве прямых указаний, а в качестве естественных ответов на ее прозелитические намерения, она поняла, благодаря логике, что, когда она ставит веру выше разума, ее слабые суждения уступают силе моих логических умозаключений.

Меня нельзя считать дьяволом-искусителем, ведь всякий раз, когда она пыталась атаковать мои убеждения, ей приходилось признать свое поражение в борьбе между верой и собственным рассудком, пробудившимся благодаря усилиям, благодаря опрометчивому желанию отрицать убеждения оппонента, противоположные ее вере, и попыткам переубедить его.

В своей наивной искренности она пришла к тому, что простила тех оборванцев Коммуны как бедных и необразованных детей, которых превратили в потенциальных преступников и нарушителей общественного порядка их лишения, а также привилегии других, не менее закоснелых нарушителей общественных законов, тех, кто, в противоположность этим несчастным, могут жить, не делая ничего полезного, эксплуатируя необразованность и нищету, пользуясь несметными богатствами и претендуя, благодаря отправлению ритуальных церемоний и благотворительности, на вечное обладание земными наслаждениями и в потустороннем мире.

Награда за легкие добродетели и наказание за несмываемые грехи заставили взбунтоваться ее сознание и охладили ее религиозный пыл, и, вкупе с желанием разорвать атавистическую цепь, столь сильно затруднявшую любые обновления, подвигли ее на искупительную деятельность, которая давала бы детям возможность естественного воспитания в условиях использования без малейшей растраты всего груза знаний, которые человечество добыло благодаря труду, изучению, наблюдению и методичности поколений всех времен и народов.

Таким образом, она решила, что через работу бесконечной мудрости, скрытой от нашего разума оболочкой тайны, или благодаря человеческим знаниям, добытым через страдания, противоречия и сомнения, — будь что будет, — но она сможет сделать вклад, пожертвовав часть своих богатств на необыкновенно высокое дело, и это послужит ее личному удовлетворению и успокоит ее совесть.

III. Принятая ответственность

Теперь, обладая необходимыми для моих целей средствами, я, не теряя времени, решил применить их на практике.

Появилась возможность перейти от от неясного, еще не очень определенного побуждения к делу, и я начал думать над тем, как его уточнить, сделать более жизнеспособным, и, по сути, осознавая свою компетентность в сфере педагогической методики и в то же время особо не веря в прогрессивность титулованных педагогов, считая их большей частью связанными профессиональными и прочими пережитками, я направил свои усилия на поиск компетентного человека, чьи знания, практика и высота взглядов совпадали бы с моими упованиями, для того чтобы можно было сформулировать программу Современной школы, которую я уже замыслил и которая должна была стать не столько совершенной моделью для будущих школ рационального общества, сколько ее предшественницей, наиболее рационально, по возможности, адаптированной к среде, воплощая в себе позитивное отрицание школы прошлого, сохранявшейся по сей день, и будучи подлинно направленной в сторону того полного, целостного, научного образования, которое будут получать дети будущих поколений.

Я убежден в том, что ребенок рождается без готовых идей, что он перенимает их в ходе своей жизни у непосредственно окружающих его людей, позже изменяя эти идеи путем их сравнения, а также благодаря чтению, наблюдениям и отношениям, существующим в окружающей его среде, поэтому очевидно, что если ребенка учить позитивным и соответствующим истине идеям обо всех вещах, предупреждать его о возможных ошибках, чтобы он мог избежать их, необходимо, чтобы он не принимал все на веру, а учился всему через рациональную демонстрацию, тогда он станет наблюдательным и выйдет из школы уже готовым к любому виду обучения.