Современная кубинская повесть - [160]
— Америка, умер мой дедушка. Что делать?
— Надо же! Какая беда!
Вот она жизнь. Моя здешняя семья ничего не знала о моих родных в Арносе. Так к чему вести разговоры? Вот и переживал в одиночку смерть деда.
Едва президентом стал Грау, на Гавану обрушился циклон, почти такой же сильный, как в двадцать шестом году. Ветер бил в окна. Балки и крыши летали по Ведадо. В общем, всем циклонам циклон. Я еле успевал прибивать сорвавшиеся двери, доски. «Красный Крест» специально просил меня помочь. Моя жена, молодец, не трусила. Циклон бушует, а кругом болтают о Грау. Только и разговоров что об этом старике с приклеенной улыбочкой. Мне он сразу показался клоуном, но люди его обожали, надеялись на него, как на бога. Приходишь на работу и слышишь — Грау, Грау, Грау.
— Я ни за одного президента не голосовал и голосовать не буду.
— Это потому что ты иностранец. Тебе все одно.
— Ха! Эти ваши президенты слова доброго не стоят. Все подряд дерьмаки.
Моя жена голосовала за Грау. Женщины прямо молились на него. В «День торжества», который объявил Грау, они шли первыми в демонстрации и говорили речи на митингах. А его портреты прикалывали к груди, как орден. «Хорош прохвост, — думал я про себя. — Хорош прохвост. Он еще вольет в вас двойную порцию касторки, еще покажет себя». Касторкой мучили людей в тюрьмах при Мачадо. До этого у Грау не дошло, но всю страну взяли в оборот гангстеры. Грау был очень обходительный, хитрый. Он ловко стравливал людей, чтобы отделаться от неугодных. Продувная бестия! И всегда с улыбочкой, всегда потирает ручки. Весь насквозь фальшивый. Я кое-что пронюхал, потому что чинил мебель у одной его секретарши. Она с ним была в дружбе. Очень набожная женщина, но знала, как говорится, на какую ногу хромал ее президент. Мне она не раскрывалась, помалкивала, такая у нее служба. Да все и без того видели, что его Кубинская революционная партия разваливается на ходу. Особенно все всплыло наружу, когда гангстеры перебили друг друга в районе Орфила. Вот что сахар поднялся в цене — то правда. Газеты трубили об этом каждый божий день. Писали, что Грау убедил американского президента покупать сахар по новой цене. Батиста, самый страшный выродок, тот просто дарил американцам сахар. Полтора сентаво за фунт, да это же позор! Грау честно победил на выборах. Правда, кое-где сожгли урны с голосами. Например, в городке Сан-Хосе-де-лас-Лахас. Сжег урны эта тварь, полицейская ищейка — Пилар Гарсиа, но ему хвост прищемили. Так или иначе, Грау стал президентом. Вторая мировая война, конечно, для него, для правительства — острый нож, хотя они сумели на ней нажиться, прикарманили общественные деньги, нагрели руки на всех нехватках. На Кубе тогда не было ни мыла, ни мяса, ни хлеба. Один из самых ловких гангстеров, Колорадо, открыл подпольную фабрику мыла. Думаете, туда хоть раз заглянула полиция? Ходили одни спекулянты и перепродавали мыло втридорога. Я, грешным делом, хоть и противно, тоже туда сунулся. Как оставить семью без мыла? Все это было — ну, полный грабеж. Масло вздорожало страшно подумать: фунт стоил песо. А найти это масло труднее, чем золотую монету на Малеконе. Много чего навидались, я это без злорадства говорю, много чего…
А послушать речи Грау! Заладит одно и то же: «И действительно, почему бы не сказать, что…» — и пошел, и пошел плести. Жаловался, будто у него ладони болят, будто все простые люди хотят пожать ему руку. Не знаю уж, что в нем нашли? Мне он нисколько не нравился. Врач хороший, без спору, а президент — никудышный: взял на обман людей разными обещаниями, и все дела. Кровь и при нем лилась рекой. Гангстеры убивали друг друга из-за алчности, из-за чего хочешь. Вот Орфила — пойди разбери, за что перебили столько людей. Эти душегубы устроили баню кровавую. У нас здесь один человек ходит, так он с того раза ослеп — ему порох в глаза попал. От него я и узнал, как и что было, потому что сам ничего не видел. А ему пришлось круто. Сейчас он совсем старый, но все равно видно: не из робкого десятка. В те времена служить в полиции — каждый день рисковать шкурой… Он участвовал в перестрелке под самый конец. А эта заваруха длилась часа три. Даже по радио передавали со всеми подробностями. Выстрелы были слышны четко-четко. Не знаю, как это сделали, но все было слышно. Диктор рассказывал о том, что происходит в доме офицера Морина Допико. Вся Гавана не отходила тогда от радио, слушала, как люди убивают друг друга. Многим кубинцам вообще нравится полицейская хроника, а уж Орфила — нарочно не придумаешь! Мой нынешний приятель попал туда только через два часа после начала ихней перестрелки. Грау хотел, чтобы гангстеры сами перебили друг друга. В речах он все говорил, что надо покончить с ними, а на деле только плодил бандитов. Когда Грау послал к дому Допико солдат с танками и броневиками, там уже было немало убитых. Бандиты прикрывали друг друга и падали один за одним. Стоило кому-нибудь из передних упасть, тот, кто прятался за ним, превращался в кровавое решето. Народ кинулся к президентскому дворцу, только Грау ни разу не показался. Посланцев приняла Паулина, его невестка, и будто бы сказала, что у президента температура сорок. Она была женщина железная и вертела президентом как хотела. Об этом знали все. Некоторые считали, что Паулина и подстроила это страшное побоище. Не знаю. Скажу только, что вся Гавана была взбудоражена.
Роман «Конец века в Бухаресте» румынского писателя и общественного деятеля Иона Марина Садовяну (1893—1964), мастера социально-психологической прозы, повествует о жизни румынского общества в последнем десятилетии XIX века.
Начинается прозаическая книга поэта Вадима Сикорского повестью «Фигура» — произведением оригинальным, драматически напряженным, правдивым. Главная мысль романа «Швейцарец» — невозможность герметически замкнутого счастья. Цикл рассказов отличается острой сюжетностью и в то же время глубокой поэтичностью. Опыт и глаз поэта чувствуются здесь и в эмоциональной приподнятости тона, и в точности наблюдений.
В книгу включены две повести — «Горы высокие...» никарагуанского автора Омара Кабесаса и «День из ее жизни» сальвадорского писателя Манлио Аргеты. Обе повести посвящены освободительной борьбе народов Центральной Америки против сил империализма и реакции. Живым и красочным языком авторы рисуют впечатляющие образы борцов за правое дело свободы. Книга предназначается для широкого круга читателей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эти дневники раскрывают сложный внутренний мир двадцатилетнего талантливого студента одного из азербайджанских государственных вузов, который, выиграв стипендию от госдепартамента США, получает возможность проучиться в американском колледже. После первого семестра он замечает, что учёба в Америке меняет его взгляды на мир, его отношение к своей стране и её людям. Теперь, вкусив красивую жизнь стипендиата и став новым человеком, он должен сделать выбор, от которого зависит его будущее.
Писатель Дмитрий Быков демонстрирует итоги своего нового литературного эксперимента, жертвой которого на этот раз становится повесть «Голубая чашка» Аркадия Гайдара. Дмитрий Быков дал в сторону, конечно, от колеи. Впрочем, жертва не должна быть в обиде. Скорее, могла бы быть даже благодарна: сделано с душой. И только для читателей «Русского пионера». Автору этих строк всегда нравился рассказ Гайдара «Голубая чашка», но ему было ужасно интересно узнать, что происходит в тот августовский день, когда герой рассказа с шестилетней дочерью Светланой отправился из дома куда глаза глядят.
Эта книга пригодится тем, кто опечален и кому не хватает нежности. Перед вами осколки зеркала, в которых отражается изменчивое лицо любви. Вглядываясь в него, вы поймёте, что не одиноки в своих чувствах! Прелестные девочки, блистательные Серые Мыши, нежные изменницы, талантливые лентяйки, обаятельные эгоистки… Принцессам полагается свита: прекрасный возлюбленный, преданная подруга, верный оруженосец, придворный гений и скромная золушка. Все они перед Вами – в "Питерской принцессе" Елены Колиной, "Горьком шоколаде" Марты Кетро, чудесных рассказах Натальи Нестеровой и Татьяны Соломатиной!
Этот сборник составлен из историй, присланных на конкурс «О любви…» в рамках проекта «Народная книга». Мы предложили поделиться воспоминаниями об этом чувстве в самом широком его понимании. Лучшие истории мы публикуем в настоящем издании.Также в книгу вошли рассказы о любви известных писателей, таких как Марина Степнова, Майя Кучерская, Наринэ Абгарян и др.
Марковна расследует пропажу алмазов. Потерявшая силу Лариса обучает внука колдовать. Саньке переходят бабушкины способности к проклятиям, и теперь ее семье угрожает опасность. Васютку Андреева похитили из детского сада. А Борис Аркадьевич отправляется в прошлое ради любимой сайры в масле. Все истории разные, но их объединяет одно — все они о бабушках и дедушках. Смешных, грустных, по-детски наивных и удивительно мудрых. Главное — о любимых. О том, как признаются в любви при помощи классиков, как спасают отчаявшихся людей самыми ужасными в мире стихами, как с помощью дверей попадают в другие миры и как дожидаются внуков в старой заброшенной квартире. Удивительные истории.
Каждый рассказ, вошедший в этот сборник, — остановившееся мгновение, история, которая произойдет на ваших глазах. Перелистывая страницу за страни-цей чужую жизнь, вы будете смеяться, переживать за героев, сомневаться в правдивости историй или, наоборот, вспоминать, что точно такой же случай приключился с вами или вашими близкими. Но главное — эти истории не оставят вас равнодушными. Это мы вам обещаем!