Совместный исход, 1984 - [2]

19 января 84 г.

Загладин рассказал, что Б.Н. среди разного рода текущих дел вдруг говорит: «Я копался в старых бумагах и обнаружил любопытную вашу записку 1968 года». И показал. Оказывается, в дни встречи на Чьерны-на-Тиссе он, Б.Н., поручил Загладину составить нелицеприятный (только для него) анализ - что будет с МКД, если введем войска в Чехословакию. Вадим это сделал. Пономарев, прочитав, сказал: «Ну и ну! Я сохраню это ваше мнение. И уверен, что через несколько лет вам будет стыдно это прочитать». Так вот, теперь он нашел эту бумагу и, напомнив о ней автору, сказал: «Правы вы были, Вадим Валентинович!» ... и убрал ее обратно в сейф.

Сегодня я был у Куценкова на новой квартире возле площади Маяковского. Генеральская, на мотоцикле не объедешь. Позавидовал его погруженности в свое дело (касты в Индии и главный редактор журнала «Востоковедение»). Выпили. И обнялись душой. В общем-то полного, настоящего по-мужски друга, кроме него, у меня нет. Это надежно, это тепло, это без комплексов и это не ограничено только «идейно-политическим родством», как с Брутенцем. Тут все вместе, полная близость и доверие, мужское.

Эйдельман мне подарил свою последнюю книгу о Карамзине. Он считает, что учился у меня в МГУ в начале 50-х годов. Кажется, против него развертывается кампания.. «Литературка» уже дважды его кроет. Что бы это значило?!

Пора начинать готовиться к докладу на партсобрании по итогам Пленума ЦК. Поручили. А у меня нет ни сил, ни вдохновения, чтоб что-то придумать применительно к нашим делам.

И вообще нарастает безразличие к работе. Утром поднимаюсь, с отвращением думая, что надо опять идти туда на весь день. Так длительно не бывало никогда такое состояние. Возраст. и «стратегическая» усталость. А главное - утрата объективной цели усердия. Все бессмысленно и напрасно, пока во главе Пономарев. Сегодня эту тему в течение двух часов обсуждали у Загладина (я и Брутенц). Впрочем, Вадим для себя решает все проблемы просто: конструирует схему очередного доклада по МКД в Ленинской школе.

Карэн рассказал о вчерашней встрече Черненко и Пономарева с Вильнером (генсек КП Израиля). Этот умный местечковый еврей по-русски разъяснял нашим, что нельзя так бороться с сионизмом (отождествляя его с фашизмом): глупо, вредно, бесперспективно, никому не понятно. Черненко вроде «воспринял», а Б.Н. дал отпор. Однако, механизм уже задействован. Сегодня я прочитал решение ПБ о создании, помимо общесоюзного антисионистского комитета, подобных комитетов в республиках и в крупных городах. Ничего тут не поделаешь: действует иррациональная сила, привитая Сталиным в 1948-49 годах.

Купил новое издание А. Платонова. Впервые прочитал его литературное эссе (даже не знал о них), в том числе о Пушкине. После Достоевского его слово о Пушкине - единственное, несмотря на всю мощную пушкиниаду, действительно оригинальное и современное о великом нашем гении - бессмертное на всю советскую эпоху.

22 января 84 г.

Рассказ Крупина «Семейная сцена» в «Литературной газете» от 18 января. Помимо глубины и блеска, поражает легализация внесемейной любви и общения - как главное в отношениях современных советских мужчины и женщины.

Субботу угробил на подготовку доклада к партсобранию по итогам декабрьского Пленума. Напридумывал всего, пока самому интересно, но как будут воспринимать. Но это зависит и от того, в каком настроении произнести.

26 января 84 г.

Вчера участвовал во встрече в Кремле «наших парламентариев» (Пономарев и др.) с лидером либеральной партии Англии (наследником Ллойд-Джорджа) Дэвидом Стилом. Еще присутствовали Чаковский, Рубен (от Верховного Совета), Замятин, генерал Червов.

Со Стилом был лорд, лидер либералов в палате лордов и еще четверо. Они прибыли наживать политический капитал для будущих выборов. Но не удержались от злой полемики все на ту же тему: Афганистан, почему в Лондоне «Правду» можно купить, а в Москве «Лшез» нельзя. И т.д. И вообще, они хотели бы разрушить стену «непонимания», идеологический барьер, мешающий «нормальному» общению, на условиях принятия нами парламентских правил дискуссии.

А до этого - нервные стычки с Б.Н.’ом при подготовке ему «памятки» для произнесения вводной речи перед англичанами. Меня заставил выступить по поводу антивоенного движения. Я был краток и вежлив. Г енерала с его цифрами ракет они слушать не стали, а развязная болтовня Чаковского вызвала у них иронию и насмешки. По ходу он осадил Пономарева, когда тот пытался прервать его фонтан.

Говорят, что на приеме в британском посольстве, где главным от нас был Рубен, он произнес 50-минутный тост абсолютно кретинского свойства. Англичане были шокированы.

Господи, откуда взяли таких идиотов в качестве руководителей наших двух палат Верховного Совета - Шитикова и этого Рубена?!

Вчера делал доклад на партсобрании отдела по итогам декабрьского Пленума ЦК. Сам не очень был доволен, вроде сникал к концу доклада. Но сегодня получил ворох искренних восторгов и поздравлений.Собираюсь в Люксебург. Пономареву до этого нет дела. Он мытарит меня со своей избирательной речью. Хочет, чтоб было «впечатляюще», но, чтоб ничего нового (т.е. сверх Андропова-Громыки). Понимает, что мне все это осточертело. Когда давал мне соображения по уже написанным 30-ти страницам и вздыхал недовольно, вошел Брутенц. Стал иронизировать: чего, мол, ты (т.е. я) такой смурной? Б.Н. откомментировал: «Надоело все это ему, он вот в Люксембург бежит».