Советские ученые. Очерки и воспоминания - [11]
С самого начала жизни в эвакуации Институт физических проблем приступил к монтажу оборудования для получения жидкого воздуха и газообразного кислорода. Довольно скоро в казанские госпитали из института начал поступать кислород для раненых и больных. Жидкий воздух отправляли на военные заводы. «Война обостряет нужду страны в кислороде, — говорил Капица. — Приходится засучив рукава самим всеми силами браться за доработку машин под промышленный тип, изучать вопросы выносливости, продолжительности эксплуатации. Это мы делали в Казани после эвакуации туда института. Параллельно на основании казанского опыта, по чертежам под руководством и совместно с институтом срочно строятся крупные промышленные установки, которые начинают вступать в промышленную эксплуатацию».
Во время войны П. Л. Капица создал самую мощную в мире турбинную установку для получения в больших масштабах необходимого промышленности жидкого кислорода. Ввести в промышленное производство новый метод получения жидкого кислорода и построить мощные турбинные установки, разработанные Капицей, — нелегкая задача, особенно в военное время. При Совнаркоме было создано специализированное управление по кислороду — Главкислород. Его главными задачами были разработка и ввод в действие установок Капицы для получения жидкого кислорода. Начальником управления был назначен Капица. Первый раз в жизни Капица стал во главе правительственного учреждения, совмещая эту необычную для него должность с руководством институтом.
В 1942 году П. Л. Капица; А. Ф. Иоффе и В. И. Вернадский были срочно вызваны в Москву для участия в важном йравительственном совещании. На совещании возник вопрос о назначении научного руководителя работ по «урановой проблеме». Д. Ф. Иоффе не задумываясь предложил кандидатуру своего ученика и сотрудника И. В. Курчатова. Капица не участвовал в работах по решению «урановой проблемы», столь блестяще организованных и руководимых И. В. Курчатовым. Несмотря на это, некоторые зарубежные авторы совершенно безосновательно провозглашали Капицу «отцом советской атомной бомбы».
Как–то в 1972 году я напомнил Петру Леонидовичу, что в свое время он упорно отрицал возможность практического использования ядерной энергии. Капица дипломатически заявил, что если это так, то «произошла ошибка». Он сказал, что в первые годы войны уже предполагал возможность применения атомного оружия, следовательно, практического использования внутриядерной энергии. Позже в тексте его выступления на антифашистском митинге ученых в октябре 1941 года я нашел следующие слова: «Но достижения последнего времени дают нам еще новые возможности использования внутриатомной энергии, об использовании которой писалось раньше только в фантастических романах. Мое личное мнение, что технические трудности, стоящие на пути использования внутриатомной энергии, еще очень велики. Пока это дело еще сомнительное, но очень вероятно,' что здесь имеются большие возможности».
Я спросил Петра Леонидовича, верит ли он теперь в возможность практического использования термоядерного синтеза для промышленных целей. Он ответил утвердительно и сослался на свою статью, где, по его словам, приводится расчет термоядерного реактора.
Капица давно пришел к выводу о выдающемся значении ядерной и термоядерной энергии для прогресса человечества. Он считает одной из главных черт научно–технической революции использование ядерной энергии. «Мы все хорошо знаем, что последствия этой революции могут быть очень страшны — она может уничтожить человечество, — говорит Петр Леонидович. — Хотя мы все надеемся, что у людей хватит ума, чтобы в конечном итоге повернуть научно–техническую революцию по правильному пути — для счастья человечества…»
В январе 1966 года Капица получил письмо от английского Объединенного института физики и Лондонского Королевского общества за подписью президента общества сэра Гордона Сэзерленда:
«Дорогой академик Капица, мне доставляет большое удовольствие сообщить Вам, что совет института и Общества наградил Вас медалью и премией Резерфорда 1966 года за многие вклады в физику, включая и те, которые Вы внесли в лаборатории лорда Резерфорда. Награда состоит из бронзовой медали и премии в 50 гиней. Все награды института и Общества вручаются на церемонии нашего ежегодного обеда и приема в Лондоне, который состоится в отеле «Савой» 3 мая. Мы будем рады, если Вы и Ваша жена будете гостями на этой церемонии. Добавлю, что от награжденных не ожидается ответных выступлений после краткого слова президента, и медаль будет вручена Вам мной».
Медаль Резерфорда была особенно дорога Капице. К моменту получения этой медали Петр Леонидович уже был обладателем большого количества медалей, полученных от научных учреждений многих стран. Как раз незадолго до того, как прибыло сообщение от Сэзерленда, Капица показал мне свои медали, которые он хранит в сейфе в кабинете. На одной из золотых медалей я увидел изображение Нильса Бора, на многих золотых, серебряных и бронзовых медалях были надписи на разных языках. Петр Леонидович сказал, что в научной среде одной из наиболее высоко ценимых является медаль Копли, присуждаемая Лондонским Королевским обществом своим членам. Он получил ее в молодости за работы с мощными магнитными полями в Кавендишской лаборатории.
