Советские спецслужбы и Красная армия - [176]

1918 года). Однако фраза из документа РГАСПИ о том, что он был не заместителем заведующего Оперодом, а заведующим, видимо, возникла не на пустом месте. Очевидно, летом — в начале осени 1918 г., в условиях резкого усиления властного авторитета Я. М. Свердлова[1015], А. Г. Васильев стал фактическим политическим руководителем Оперода, поскольку за год до этого, летом — в начале осени 1917-го (в том числе и во время вынужденного «отдыха» большевика-пораженца на гауптвахте, в 1-м Комендантском управлении Петроградского гарнизона), С. И. Аралов — вплоть до Октябрьской революции меньшевик-интернационалист — полностью поддерживал Временное правительство[1016] и пел осанну министру-председателю А. Ф. Керенскому. В частности, за подписью «товарища председателя Аралова» в газете «Голос 3-й армии» была опубликована резолюция армейского комитета, в которой осуждались «…действия идейных руководителей большевизма на фронте и в тылу, которые своей агитацией действуют на низменные инстинкты темных масс, зная это, не отказываются и не борются с подобными приемами агитации»[1017]. Подобные биографические факты С. И. Аралову припоминали не только во время Гражданской войны, но даже в годы «хрущевской оттепели»[1018]. Твердокаменный большевик А. Г. Васильев, в партийной биографии которого вплоть до 1920 г. черных пятен не было вовсе, вполне мог подмять под себя С. И. Аралова, отличавшегося к тому же некоей (до определенного предела) «мягкостью»[1019] характера.

На военно-политической работе в Оперативном отделе Наркомвоена А. Г. Васильев находился вплоть до реорганизации Штаба Высшего военного совета и Оперода Наркомвоена в Полевой штаб РВСР, то есть примерно до 10 ноября.

Вскоре после расформирования Оперода, 21 ноября, Васильева командировали в Академию Генштаба. В переломную эпоху на академию смотрели иначе, нежели в периоды стабильности. В годы Гражданской войны попавшие под подозрение военные специалисты из высшего технического руководства РККА направлялись в академию на преподавательскую работу, а проштрафившиеся комиссары — на учебу, то есть на повышение своего «профессионального» уровня. Вожди решали две задачи одновременно: подготовки кадров (в годы Гражданской войны — условно[1020]) высшей военной квалификации и избавления от потенциально опасных и недовольных лиц. При этом для бывших офицеров преподавание в самом престижном высшем военно-учебном заведении было, как и во все времена, большой честью, а учеба для заслуженных партийцев, членов РСДРП — РСДРП(б) — РКП(б), стала возможностью принудительного накопления управленческого опыта на конкретной (военной) работе, который, впрочем, мог позволить «остаться на плаву» при выбывании из «Внутренней партии» (термин старых большевиков Е. А. Преображенского, С. В. Бреслава и Л. П. Серебрякова[1021], а затем и известного писателя Джорджа Оруэлла[1022]).

Интересны данные из личного дела А. Г. Васильева о том, что назначение старый большевик получил 21 ноября, а к месту учебы прибыл… 21 декабря, притом что академия находилась в Москве: «по пути» на курсы Васильев был отправлен Реввоенсоветом Республики «на фронт для производства контроля и реорганизации фронтовых отделений военного контроля и чрезвычайных армейских комиссий» (мандат № 7674 от 21 ноября)[1023]. Наряду с организацией политических отделов в Красной армии, эта ревизия стала основным вкладом Васильева в дело организации вооруженных сил РСФСР и военной контрразведки: на ноябрьском совещании в РВСР было решено создать комиссию по ревизии и реорганизации Военного контроля и армейских чрезвычайных комиссий, которые в этот период работали параллельно, нередко мешая друг другу. Поскольку были затронуты интересы как РВСР, так и ВЧК, состав комиссии был согласован с председателем ВЦИК Я. М. Свердловым. В комиссию вошли: бывший председатель ЧК по борьбе с контрреволюцией на Восточном фронте, член ВЧК М. Я. Лацис (Судрабс), комиссар стрелковой бригады Р. С. Землячка и бывший заведующий Военно-политическим отделением Оперода А. Г. Васильев[1024]. При этом, как справедливо заметил А. А. Зданович, в соответствующем постановлении РВСР план работы «тройки» был намечен «лишь в самых общих чертах», что «делало ее полномочия весьма неопределенными»[1025], то есть фактически безграничными. Деятельность комиссии стала важной вехой в «перетягивании» военной контрразведки из военного ведомства в ВЧК[1026].

По более позднему (1920) заявлению самого А. Г. Васильева в Оргбюро ЦК РКП(б), большевик «с ноября работал в Секретариате ЦК партии, организуя Военный отдел и после чего (очевидно, после сформирования отдела. — С. В.) послан в комиссию по ревизии „военных контролей“, в результате [деятельности] которой образовались два отдела — Особый отдел и Региструп (Регистрационное управление Полевого штаба РВСР. — С. В.)»[1027]. Таким образом, А. Г. Васильев, наряду с несколькими большевиками (М. С. Кедровым, С. И. Араловым, В. П. Павуланом) и военными специалистами («генштабистами 1917 года» Г. И. Теодори, И. Д. Чинтуловым) стоял у истоков современных военной разведки и военной контрразведки. Сведения об организации Военного отдела ЦК РКП(б) в ноябре 1918 г. в официальных изданиях об аппарате ЦК отсутствуют