Советские фильмы о деревне. Опыт исторической интерпретации художественного образа - [14]

Степень художественной обобщенности позволяет различать в кинопроизведении образы индивидуальные, характерные и типические. Типическое в искусстве существенно отличается как от типового в реальной действительности, т. е. всего усредненного, безликого, «среднестатистического», так и от научно-логического и социологического применения данного термина. В социологии, как и в науке в целом типическое есть результат абстрактного конструирования и моделирования наиболее общего из множества однородных объектов, событий и явлений, при котором индивидуальное своеобразие типологизируемых вещей и свойств в лучшем случае подразумевается, а на деле погашается, снимается. В искусстве, напротив, художественное абстрагирование и индивидуализация являются условием и нормой воспроизводства действительности, чем в значительной степени определяются собственно эстетическая значимость и ценность произведений и образов.

1.5. Визуальные технологии и методы изучения художественного кино

Информационный потенциал аудиовизуальных источников огромен, но чтобы его актуализировать, требуются особые методы, учитывающие родовидовые и жанровые свойства документов – специфическую художественно-идеальную форму отражения реальности, технотронный характер, особые идеологические, воспитательные и информационные функции кинематографа, его воздействие на сознание и модели поведения людей («эффект кодирования»). Речь идет о появлении в лаборатории историка особых визуальных технологий, отличительной чертой которых выступает использование «неисторических» приемов сбора, фиксации и интерпретации информации, прежде всего метода наблюдения.

История, будучи важной составной частью интеллектуальной жизни общества, всегда опиралась на те информационные технологии, которые поддерживали культурные коммуникации. Они определяли набор используемых историками методов работы с исторической информацией и способы ее презентации. На разных этапах развития общества формируется свой оригинальный комплекс методических приемов, который оформляется как традиция историописания. Ее смена непосредственно связана с информационными революциями, хотя изменения происходят не сразу, а постепенно, с некоторым отставанием, в процессе которого новые информационные технологии превращаются в общедоступные. Так было с внедрением письменных технологий в культурную жизнь общества, которое растянулось на тысячелетия. Только в XX в. с решением задач всеобщей грамотности населения стало возможно говорить о завершении первой информационной революции, порожденной изобретением письменности и книгопечатания. Так происходит и с освоением компьютерных технологий, постепенно меняющих лабораторию историка и окружающую его информационно-коммуникативную среду.

Связь между господствующими информационными технологиями и методами исторического исследования очень точно была отмечена А. С. Лаппо-Данилевским. Она нашла отражение в его периодизации развития методологии исторического познания[66]. По этому признаку ученый выделил:

– классический период (Античность, Средние века), когда исторические сочинения рассматривались прежде всего как «искусство писать историю», в тесной связи с правилами художественно-литературного изображения, опиравшегося на принципы правдивости, беспристрастности, полезности. С учетом используемых технологий этот этап вполне можно назвать «устно-историческим», поскольку устные свидетельства выступали информационной основой исторического сочинения, устным был и способ презентации исторических текстов, а в качестве базового принципа историописания было определено следование приемам ораторского искусства;

– гуманистический период (Возрождение, XIV–XVI вв.) выделен Лаппо-Данилевским в качестве самостоятельного этапа, хотя он и несет в себе переходные черты. В это время закладывалась основа для отделения истории от литературы и перехода к новой стадии историописания, опирающейся преимущественно на изучение письменных источников. Этот переход нашел отражение в формулировках основных принципов исторического исследования, где на смену представлениям о правдивости приходит критерий достоверности, а «беспристрастность» заменяется понятием «объективности», т. е. уходят антропологические смыслы исторической критики, а на первый план выходят информационные, источниковедческие.

В исторических трудах этого времени все чаще поднимаются вопросы оценки достоверности источников, точности приведенных фактов, обсуждается, как избежать ошибок, т. е. происходит поворот от авторского описания к применению научных принципов исследования, обеспечивающих объективность и сопоставимость результатов. Но окончательного разрыва с литературной традицией в этот период еще нет. Он приходится на более позднее время и связан с утверждением рационализма как базового принципа научной деятельности;

– рационалистический период (Новое время, XVII–XIX вв.), основной чертой которого стало утверждение в историческом исследовании научных принципов, опирающихся на критику источников, верификацию используемых фактов и результатов их аналитико-синтетической обработки. Основным фактором преображения истории, по мнению Лаппо-Данилевского, выступила философия. С учетом ее развития он выделил два этапа: первый, XVII–XVIII вв., когда история испытала на себе воздействие идей немецкого идеализма (труды Г. Лейбница, И. Канта и Г. Гегеля); второй, XIX – начало XX в., время оформления собственно теории познания (труды О. Конта, Дж. Милля, В. Виндельбанда и Г. Риккерта). В результате происходит кардинальное изменение представлений о месте и роли истории, ее задачах и методах.