Советская дипломатия на четырехсторонних переговорах по Западному Берлину (26 марта 1970 г. — 3 сентября 1971 г.) - [4]
Предлагаемая книга рассчитана на преподавателей средних и высших учебных заведений, студентов, изучающих новейшую историю, а также всех тех, кто интересуется международными отношениями и внешней политикой России в XX веке.
Автор выражает благодарность за помощь, оказанную в работе над монографией, начальнику Архива внешней плотики Российской Федерации Залеевой А. Н., сотрудникам архива Павлову С. В., Сергеевой Н. В. и Романову А. С., а также магистру зарубежного регионоведения Кравченко А. О.
Глава I. Начало четырехсторонних переговоров
Начиная переговоры, советская сторона исходила из того, что они ведутся «в рамках обмена мнениями по вопросам, касающимся Западного Берлина»[25]. Западная сторона, наоборот, считала, что эти переговоры затрагивают вопросы ответственности США, Англии, Франции и СССР «за Берлин и Германию в целом»[26]. Это противоречие — должна ли речь идти только о Западном Берлине или же о всем Берлине, включая столицу ГДР, — существенно осложняло, особенно на первом этапе, ход переговоров. Готовясь к ним, советское руководство внимательно изучало основные аспекты западноберлинского вопроса.
22 января 1970 г. министр иностранных дел СССР А. А. Громыко передал в ЦК КПСС информацию о подготовке к переговорам и проект дополнительных указаний к обмену мнениями с США, Англией и Францией по западноберлинскому вопросу. Этот проект был одобрен Центральным Комитетом КПСС.
В первом пункте указаний представителям СССР на переговорах предписывалось «исходить из того, что достижение договоренности с США, Англией и Францией по Западному Берлину, которая, не ущемляя нынешних прав и возможностей Советского Союза в этом районе, а также прав ГДР, имела бы своим следствием предотвращение осложнений в Западном Берлине или из-за него, отвечала бы нашим интересам и интересам европейской безопасности»[27].
Пункт второй указаний предусматривал, что советские представители, проведя зондаж позиции западных держав, будут отводить их вероятные попытки выдвигать на рассмотрение вопросы, по которым в существовавших тогда условиях не могли быть найдены взаимоприемлемые решения. В качестве примера приводился вопрос о «свободном доступе» в Западный Берлин. Советские дипломаты должны были также высказаться за практическую договоренность по наиболее актуальным вопросам (прекращение политического вмешательства ФРГ в дела Западного Берлина, подрывной и враждебной пропагандистской деятельности с его территории и др.), отмечая, что «в перспективе такая договоренность могла бы послужить отправной базой для дальнейшего продвижения вперед и выработки более детальных и широких решений, когда для этого сложатся необходимые предпосылки»[28].
В пункте третьем отмечалось, что в случае согласия западной стороны с такой постановкой вопроса следует предложить ей определить и согласовать некоторые общие принципы подхода к западноберлинским делам, которыми могли бы руководствоваться стороны. В этой связи рекомендовалось внести на обсуждение следующие положения.
А) Согласие относительно того, что осложнения в Западном Берлине и вокруг него не отвечают задаче достижения разрядки напряженности в центре Европы и стороны будут стремиться предотвращать такие осложнения.
Общее мнение о том, что взаимопонимание по этому вопросу создало бы «необходимую общую основу в подходе к решению связанных с Западным Берлином вопросов, в том числе и практического порядка, которая зачастую отсутствует в действиях четырех держав»[29].
Б) Общее понимание того, что «Западный Берлин не входит в состав ни одного из существующих германских государств и что это положение не может быть изменено в результате односторонних действий»[30].
Советские представители на переговорах должны были указать, что речь идет по сути дела о фактическом положении вещей. Особое положение Западного Берлина как отдельного политического образования очевидно. Оно получило свое отражение как в документах западных держав, таки в документах Советского Союза. Договоренность между четырьмя державами в этом вопросе не ущемляла бы ничьих интересов и в то же время позволила бы снять вопрос о территориальной принадлежности Западного Берлина, который не раз служил источником серьезных трений[31].
Следовало также делать ударение на том, что такой подход к положению Западного Берлина является крупной уступкой со стороны СССР и ГДР. В частности, следовало указать, что Берлин был взят советскими войсками и войска трех держав вошли в город на основе соглашений с Советским Союзом для целей, определенных в этих соглашениях. Таким образом, никакого права, выводимого западными державами из факта «завоевания», не возникает. Советские дипломаты должны были при этом ссылаться на документы, в которых зафиксировано, что наряду с местом размещения контрольных органов четырех держав Берлин является столицей советской оккупационной зоны
На рубеже 1962/1963 гг. СССР на неопределенный срок отложил проекты заключения германского мирного договора и превращения Западного Берлина в «вольный город». Летом 1964 г. советская дипломатия окончательно перешла от идеи «вольного города» к концепции «самостоятельной политической единицы» Западный Берлин. Теперь острие советской политики было направлено не против позиций США, Англии и Франции в Западном Берлине, а против федерального присутствия в этом городе. После прихода к власти в СССР руководства Л. И. Брежнева советская политика в вопросе о Западном Берлине некоторое время оставалась такой же, как и во время «позднего Хрущева».
В книге рассматривается столетний период сибирской истории (1580–1680-е годы), когда хан Кучум, а затем его дети и внуки вели борьбу за возвращение власти над Сибирским ханством. Впервые подробно исследуются условия жизни хана и царевичей в степном изгнании, их коалиции с соседними правителями, прежде всего калмыцкими. Большое внимание уделено отношениям Кучума и Кучумовичей с их бывшими подданными — сибирскими татарами и башкирами. Описываются многолетние усилия московской дипломатии по переманиванию сибирских династов под власть русского «белого царя».
В монографии впервые в российской историографии дан всесторонний анализ польской эмиграции – яркого феномена и важного фактора общественной жизни Европы 1830- 1860-х годов. В книге прослежено идейное и организационное становление польской политической эмиграции и ее эволюция на разных этапах европейской истории середины XIX в. Проанализированы программные установки эмигрантских организаций в области стратегии и тактики польского и европейского освободительного движения. Показана происходившая на этой основе идейная и политическая борьба внутри польской эмиграции.
Книга посвящена истории олимпийских игр Древней Греции. Автор в увлекательной форме рассказывает об античном спорте, о системе физического воспитания эллинов, знакомит читателя с древнегреческой мифологией. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Представленный сборник письменных источников и литературы по истории Украины и украинцев позволяет читателю ознакомиться с основными документами, материалами и научными работами XVI – начала ХХ века, касающимися проблемы развития географической, этнической и политической идентификации и самоидентификации украинского народа. Книга адресована не только специалистам, но и всем интересующимся историей русского (восточнославянского) этноса.
Степан Иванович Шешуков известен среди литературоведов и широкого круга читателей книгой «Александр Фадеев», а также выступлениями в центральной периодической печати по вопросам теории и практики литературного процесса. В настоящем исследовании ученый анализирует состояние литературного процесса 20-х – начала 30-х годов. В книге раскрывается литературная борьба, теоретические споры и поиски отдельных литературных групп и течений того времени. В центре внимания автора находится история РАПП.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.