Советник президента - [8]

«Во как дела обделываются, — с восхищением подумала Валентина. — Пришел в гости эстрадником, ушел губернатором. Почему мы не живем в таком доме?» Валентина проживала со своим баклажаном в писательском доме, жил там, правда, еще один банкир и один таможенный шишка, но в целом от соседей практической пользы не было ровным счетом никакой. Валентина с таким подобострастным вниманием слушала Ивана Харитоньевича, что того, как говорится, понесло. Он уже не мог остановиться.

— Видишь ли, Валя, трудно делать деньги, если у тебя мало денег. Я имею в виду изначально. Вот тебе один пример. Общедоступный способ заработать. Слушай. Вот у тебя, допустим, есть четверть миллиона долларов. Ну к примеру, не спорь. Покупаешь за 50 тысяч земельный участок в хорошем месте, строишь на нем деревянный дом за 200 тысяч. Страхуешь его на полную стоимость в трех страховых компаниях по ставке полпроцента годовых. Итого ты затратила пятьдесят плюс двести плюс три тыщи. Итого 253.000. Затем ты поселяешься в этом доме (это важно), живешь месяцев десять, не меньше (тоже важно). Затем дом сгорает. Конечно, выдрать из страховщиков после пожара стопроцентно полные суммы невозможно, начинаются ссылки, что фундамент уцелел, камин не сгорел и так далее. Но в любом случае от каждой компании в среднем получим по 170 тысяч. Итого максимум через полгода получаем в сумме полмиллиона зеленых. То есть капитал удвоен…

— А жить-то в этом доме зачем? — поинтересовалась Валентина.

— А затем, что страховщики в подобных случаях проводят тщательнейшее расследование. Так что хочешь — не хочешь, а изображать безутешного погорельца придется… Но это еще не конец. Потому что на эти деньги начинаем новое строительство…

— И снова сжигаем? — осклабился юморист.

— Ни в коем случае! Это будет крайне подозрительно, голову открутят. Нет, просто строим новый дом. Но уже не деревянный за двести тысяч, а каменный за четыреста. А оставшуюся сотку вбухиваем в ландшафтный дизайн: фонтаны, горки, редкие породы деревьев, всюду розы… И вот как только распустятся розы, выставляешь свой каменный дом с великолепным участком и, повторяю, в хорошем месте — на продажу. За миллион. Минимум.

— Да что вы! За миллион! — всплеснула руками Валентина. Слово «миллион» для нее, как и для любого обывателя, было наполнено особым, магическим смыслом.

— Я ж сказал: не меньше чем за миллион. Вся история заняла у тебя года три-четыре, за это время цены на недвижимость и землю подросли, они никогда не падают, а ты все ж таки продаешь отличный дом на отличном участке и в отличном месте. Можно за копейки нанять газетчиков, которые попиарят место, где этот дом расположен, пиар-это такие смешные расходы, что даже учитывать их не будем. Так что, если не торопиться, конечно, выручишь за дом с участком не меньше миллиона наличными. А наверняка — больше. Итак…

— С ума сойти, — Валентина пребывала в полном восхищении.

— Вложила 253.000. Получила в четыре раз больше. И таких схем, дорогая Валентина, множество. А я развернул перед тобой простейшую, в которой административный ресурс незадействован. Если же задействовать этот ресурс — то все делается быстрее и проще.

— Типа? — снова встрял юморист.

— Ну типа берешь у местных властей пару гектаров земли за три тысячи долларов. Надо только представлять себе реальную стоимость этих земель, не промахнуться при выборе. Вложив пятьдесят тысяч в инфраструктуру (для этого тоже требуется административный ресурс), каждый гектар продаешь под коттеджные поселки за миллион. Итог: затратил 53.000, ну еще добавим столько же на подмазывание этого самого ресурса, значит затратил около сотни, а выручил два миллиона. Причем в кратчайшие сроки.

— А инфраструктура — это что? — Валентина умело играла роль дурочки.

— Дорога, электричество и газ.

— Ой, как интересно то, что вы рассказываете, — преувеличенно восхитилась Валентина, — об административном ресурсе и все такое…

— И какой вывод, Валечка?

— «Ищи ресурс!» Правильно?

— Нет, неправильно. Валечка, давно пора сообразить: вы с Игнатием сами по себе — административный ресурс. Но я вас учить зарабатывать деньги не буду. Думайте сами. И тебя не буду, — повернулся он к юмористу. Юморист сделал свою знаменитую глупую гримасу, принесшую ему славу на сцене. Надо отметить, что в чем-то Валентина была очень умной и расчетливой женщиной. Не было ей равных в борьбе с нерадивой уборщицей или неаккуратным дворником, она умела прекрасно преподнести своего старика, пропихивая его в газеты и на телевидение по всяким надуманным информационным поводам и даже без повода. Но чего-то она все-таки не понимала. Не врубалась, так сказать. В принципе, она не врубалась в экономические реальности сегодняшнего дня, не понимала, на чем и как люди делают деньги, как высокие знакомства перевести не в номенклатурные блага, которым в принципе грош цена, а в звонкую монету. Все ее представления о роскоши базировались на унылых представлениях советского периода: черная машина, казенная дача, распределители там всякие, поликлиники, куда «население» не пускают. Между тем, государственные люди давно уже перестали все это ценить. Они ворочали миллионами, и что такое на фоне миллионов эти жалкие номенклатурные излишества! Валентина, например, не знала, что каждый раз после избрания нового состава Думы депутаты массово отказывались от казенных машин (зачем им казенная, если есть свой шестисотый «мерседес» с водителем), зато писали заявления на установку «мигалки» и так называемых федеральных номеров на личные авто. На казенных дачах поселяли дальних родственников, а сами продолжали жить в собственных особняках в элитных поселках на Рублево-Успенском шоссе. Многие за свой счет делали дорогущий ремонт думских кабинетов на Охотном ряду — привыкли существовать в роскоши, что тут поделаешь.