Совесть вне памяти - [3]
– Я никуда не поеду, – с неожиданной твердостью заявила девушка. Пожалуй, это было ее первое самостоятельное решение за вечер.
– Как это? – опешил Борисов.
– Не поеду, – пусть не так твердо, но решительно повторила Тамара.
– О, господи, Тома, – наконец дошло до Саши, – не бойся, у меня мамочка дома, ничего с тобой не случится.
Открывать дверь ключом Борисов не стал, а нажал на кнопку звонка.
– Кто там?
– Это я, мам.
– Где тебя носило весь вечер? – звонко защелкали замки, отворилась дверь.
– Так мам, как метро у «Лесной» прорвало, не добраться уже. Через «Пионерскую» ехать надо, народу толпа, транспорт совсем не ходит… – он замялся под ехидным взглядом, вздохнул, и пропустил девушку вперед. – Знакомься, мама, это Тамара.
– Ага… – мамочка оценивающе оглядела девушку, – Метро, транспорт… Будто не ясно, где застрял. Ну, вы проходите, раздевайтесь. Меня зовут Надежда Федоровна.
– Очень приятно, – девушка, скромно потупя взор, скользнула в прихожую. Мамочка, поверх ее головы, бросила на сына короткий ехидный взгляд.
– Есть-то хотите, гуляки?
– Не то слово! – Саша метнул ботинки под вешалку, отдал пакет молока матери, – я сейчас, только переоденусь.
Переодевание заняло заметно больше времени, нежели обычно – свой домашний тренировочный костюм Борисов счел неприличным, а к приличным брюкам не нашлось ни единой глаженой рубашки. В конце концов он выкопал в дебрях шкафа достаточно опрятную футболку и натянул ее. Как раз в этот момент в комнату и вошла Надежда Федоровна.
– Здравствуй, конспиратор. И где ты выкопал такую красотку?
– Мам, ты мне все равно не поверишь.
– А как мне понравиться, ты ее специально учил?
– Нет. А что? Что-нибудь не так?
– Так, так. Она там картошку чистит. Лук уже нарезала. Хозяйственная. Хорошая девушка, сразу видно. Не то, что твоя грымза.
– Ну ма-ам! – обиделся Борисов за свою Наташку.
– Ладно, ладно. Не грымза. Шмара. Курит, как паровоз, прическа – словно бомба на нее упала, на кухню носа ни разу не казала.
– А ты в наше время некурящих девушек видела? Сейчас только у мужиков ума хватает легкие не засмаливать.
– Видела. Сейчас, на кухне. Эту шмарой не назовешь.
– Боже, где ты таких слов набралась?
– Иду в ногу со временем. Так где ты ее взял?
– Мама. Сядь.
– Что такое? – Надежда Федоровна присела на краешек дивана.
– Мама, меня сегодня повязали за попытку ее убить.
– Такую хозяйку, если не притворяется? Ну, ты, братец, псих.
– Тебе смешно. А меня почти час в отделении продержали.
– А почему выпустили?
– Я пообещал, что она им завтра позвонит, целая и невредимая.
– Ну, прямо детектив. Агата Кристи.
– Она приезжая. Если потеряется в городе, то как я докажу, что она цела и здорова?
– И что ты предлагаешь?
– Можно она у нас сегодня переночует?
– Что-то в таком духе я и ожидала, – вздохнула Надежда Федоровна. – Но имей в виду, она будет спать в маленькой комнате, а мы с тобой в большой!
– Никаких вопросов!
– Ладно, тогда ступай на кухню и помоги девушке.Он сидел на броне, левой рукой придерживаясь за скобу, а правой сжимая автомат. Из-под тяжелого шлема пот едкими струйками сочился под бронежилет, под х/б и покрывал тело зудящей коркой. Немилосердно жгло солнце, накаляя железо, воздух, пыльную дорогу. Колеса БТР вздымали серые облака, сливающиеся в бесконечный шлейф позади и покрывающие блеклой пеленой все вокруг. Страшно чесались ноги, руки, голова, жутко щипало глаза, но он продолжал настороженно вглядываться в бескрайние поля вокруг. Впереди показалась густо-зеленая роща. По мере приближения она стала распадаться на отдельные деревья, кусты, сквозь листву проступили крыши домов, и через несколько минут бронемашины въехали в поселок.
– Здесь, здесь!
Наперерез, чуть ли не под колеса, кинулась бабка в рваном цветастом платье. Тяжелая машина, шарахнувшись в сторону, остановилась. Он вскинул автомат, ожидая, как проявит себя засада. Но стрельба не начиналась, лишь плач бабульки резал по нервам.
– Приехали родненькие, соколики ясные. Теперь не помрем. Дождались, милые. Сладкие вы наши. Выжили. Кровинушка наша… Не будут нас как собак теперь… Внучка не увидит…
БТР тронулась и, покачиваясь на колдобинах, помчалась вперед. Оставшаяся позади бабка, упав на колени и глотая редкие старческие слезы, крестила их вслед, шепча благодарственные молитвы.
Бронемашины въехали на центральную площадь перед широким двухэтажным домом с бордовыми полутораметровыми буквами на крыше: «Слава П С». То ли осыпались так, то ли инициалы чьи-то. Старлей с двумя автоматчиками направился в здание, а вокруг машин быстро выросла толпа.
– Прочь отсюда! Оккупанты! Убийцы!
Не меньше трех десятков дородных теток в темных платках и полсотни детишек старательно драли глотки, размахивая стандартными зелеными флагами.
– Прочь с нашей земли! Кровью умоетесь!
Шестым чувством, нутром, задницей, сбитой до синяков, он ощутил шевеление в чердачном окне высокого дома за пирамидальным тополем и, еще не успев понять в чем дело, рванул затвор автомата. Длинная, щедрая очередь загрохотала по броне у самых ног, фонтанируя веселым рикошетом. Шустро, как тараканы на свету, сгинули по щелям демонстранты. Он вскинул АКМ, дал несколько коротких очередей, упорно возвращая убегающий в сторону ствол к чердачному окну. Внезапно, опалив щеку, над самым ухом заколотил крупнокалиберный пулемет башни. Черепица крыши разлетелась рыжим маревом.
Наш современник, Егор Вожников, по своей собственной воле вдруг оказался в 1409 году. Возглавив ватагу ушкуйников – речных пиратов, – он не только сумел неплохо устроиться в средневековой Руси, но и нашел любимую женщину Елену, да не какую-нибудь, а княжну! Именно она подтолкнула Егора к мысли, что пора ему самому становиться князем. Однако иные удельные владыки не желают признавать в нем равного, а великий князь Василий угрожает повесить за самозванство, словно обычного татя. А еще на пути Егора стоит коварная Орда, где старый эмир Едигей – давний враг Руси – по-прежнему сажает на трон угодных ему ханов.
Он пришел из нашего мира… Его называли… ВЕДУН!Как долго проживет человек, если встретит оборотня? А если двоих оборотней? Пусть ты даже опытный охотник на нечисть земную, но оказаться в деревне, населенной одними только оборотнями, не самое безопасное приключение. Особенно, когда узнаешь, что ты пришел сюда не как победитель, а как жертва, приготовленная на заклание. И если тебя считают героем торжества — это еще не значит, что после праздника ты останешься в живых.
Общий наркоз стал для Андрея Зверева воротами и иной мир. Придя в себя, он обнаруживает, что находится в боярском имении недалеко от Великих Лук и что здесь все считают его сыном боярина Павла Лисьина. После недолгой растерянности он пытается применить свои знания человека двадцать первого века, дабы снискать славу и известность.Но вскоре Андрей узнает, что провалился в прошлое не по прихоти природы, а стараниями нелюдимого волхва Лютобора, живущего на ближнем болоте. Андрей требует от колдуна вернуть его обратно в будущее.Если бы он знал, к чему приведет это пожелание!
Прикосновение богини Мары убивает…Ведуну, пожелавшему заключить эту прекрасную повелительницу смерти в свои объятия, сперва нужно добраться до легендарной «Голубиной книги», хранящей всю мудрость Славянского мира, и узнать, как можно уберечься от чар жестокой богини. Чтобы потом, без помех, отыскать вход в мир мертвых. Даже для Олега Середина, волею судьбы оказавшегося в Древней Руси, это не самая простая задача…
Самый легкий способ разбогатеть — это найти клад. Но мало кто помнит, что клады никогда просто так не кладутся в землю. Их охраняют страшные заклятия и древние руны, несущие гибель всякому, кто протянет руку к чужому добру. Андрей Зверев хотел найти золото — а вместо этого столкнулся с гневом могучего колдуна, через века пронесшего ненависть и к потомкам новгородского князя, и ко всему русскому вообще.
Обычная загородная тусовка различных клубов по «реконструкции» истории. На большой поляне разместился зоопарк из шатров крестносцев, вигвамов индейцев… да много кого еще. Здесь и новые русские, и менты, и инженеры, и студенты. Но, как всегда «вдруг», произошло Нечто и все оказались на той же поляне среди безлюдных болот и лесов будущего Питера. Пути выживания в новом для них мире для клубных сообществ быстро расходятся… А жить надо и это, как оказалось, очень не просто.
О чем шушукаются беженцы? Как в Сочи варят суп из воробья? Какое мороженое едят миллиардеры? Как это началось и когда закончится? В «Библии бедных» литература точна, как журналистика, а журналистика красива, как литература. «Новый завет» – репортажи из самых опасных и необычных мест. «Ветхий завет» – поэтичные рассказы про зубодробительную повседневность. «Апокрифы» – наша история, вывернутая наизнанку.Евгений Бабушкин – лауреат премии «Дебют» и премии Горчева, самый многообещающий рассказчик своего поколения – написал первую книгу.
Последние два романа Александра Лыскова – «Красный закат в конце июня» (2014 г.) и «Медленный фокстрот в сельском клубе» (2016 г.) – составили своеобразную дилогию. «Старое вино «Легенды Архары» завершает цикл.Вот что говорит автор о своей новой книге: «После долгого отсутствия приезжаешь в родной город и видишь – знакомым в нём осталось лишь название, как на пустой конфетной обёртке…Архангельск…Я жил в нём, когда говорилось кратко: Архара…Тот город навсегда ушёл в историю. И чем дальше погружался он в пучину лет, тем ярче становились мои воспоминания о нём…Бойкая Архара живёт в моём сердце.
Есть на свете такая Страна Хламов, или же, как ее чаще называют сами хламы – Хламия. Точнее, это даже никакая не страна, а всего лишь небольшое местечко, где теснятся одноэтажные деревянные и каменные домишки, окруженные со всех сторон Высоким квадратным забором. Тому, кто впервые попадает сюда, кажется, будто он оказался на дне глубокого сумрачного колодца, выбраться из которого невозможно, – настолько высок этот забор. Сами же хламы, родившиеся и выросшие здесь, к подобным сравнениям, разумеется, не прибегают…
В третьем томе четырехтомного собрания сочинений японского писателя Кобо Абэ представлены глубоко психологичный роман о трагедии человека в мире зла «Тайное свидание» (1977) и роман «Вошедшие в ковчег» (1984), в котором писатель в гротескной форме повествует о судьбах человечества, стоящего на пороге ядерной или экологической катастрофы.
Олег Николаевич Михайлов – русский писатель, литературовед. Родился в 1932 г. в Москве, окончил филологический факультет МГУ. Мастер художественно-документального жанра; автор книг «Суворов» (1973), «Державин» (1976), «Генерал Ермолов» (1983), «Забытый император» (1996) и др. В центре его внимания – русская литература первой трети XX в., современная проза. Книги: «Иван Алексеевич Бунин» (1967), «Герой жизни – герой литературы» (1969), «Юрий Бондарев» (1976), «Литература русского зарубежья» (1995) и др. Доктор филологических наук.В данном томе представлен исторический роман «Кутузов», в котором повествуется о жизни и деятельности одного из величайших русских полководцев, светлейшего князя Михаила Илларионовича Кутузова, фельдмаршала, героя Отечественной войны 1812 г., чья жизнь стала образцом служения Отечеству.В первый том вошли книга первая, а также первая и вторая (гл.
Книга «Ватиканские народные сказки» является попыткой продолжения литературной традиции Эдварда Лира, Льюиса Кэрролла, Даниила Хармса. Сказки – всецело плод фантазии автора.Шутка – это тот основной инструмент, с помощью которого автор обрабатывает свой материал. Действие происходит в условном «хронотопе» сказки, или, иначе говоря, нигде и никогда. Обширная Ватиканская держава призрачна: у неё есть центр (Ватикан) и сплошная периферия, будь то глухой лес, бескрайние прерии, неприступные горы – не важно, – где и разворачивается сюжет очередной сказки, куда отправляются совершать свои подвиги ватиканские герои, и откуда приходят герои антиватиканские.