Совесть короля - [5]
В последний раз пропела труба. В зале воцарилась звенящая тишина, какая бывает только в театре. Представление началось.
Хотя «Гамлет» шел уже далеко не первый год, он по-прежнему собирал полный зал. Тем более сегодня, когда главную роль играл сам великий Бербедж. В мгновение ока зрители из английского лета переносились в холодные стены Эльсинора, переносились благодаря лишь нескольким произнесенным словам. Двое дрожащих стражников, напуганных привидением. Одного этого было достаточно, чтобы зал притих, как по мановению волшебной палочки. Люди были там, в воображаемом мире Датского королевства, вместе с героями пьесы.
Актер ненадолго провалился в сон — как он заметил, подобное всегда случалось с ним после приступов тошноты, — но вскоре проснулся и вздрогнул. В части «Гамлета», известной как «пьеса в пьесе», отец принца, на сей раз в исполнении старины Бена, должен был быть отравлен, причем яд вливали ему в ухо. С дьявольскими ужимками и гримасами Луциан, отравитель, потрясал флаконом в знак триумфа. «Странно, — подумал Актер, — первый раз вижу этот пузырек». Обычно тот был мерзко-зеленым, уже своим цветом возвещая о чем-то отвратительном и гибельном. На этот раз флакон в руках у Луциана оказался синего цвета и довольно изысканной формы. Луциан влил яд в ухо старому Гамлету.
Актер всегда относился к этой части пьесы с неприязнью. Жидкость в пузырьке бывала холодной. Ему так и не удалось убедить остальных оставить емкость пустой и просто изобразить вливание жидкости. В труппе давно уже ходили шутки по этому поводу. Стоило холодной воде достичь внутреннего уха, как Актер начинал конвульсивно дергаться. Ничего плохого в этом, разумеется, не было. Коль вещество призвано убить, то без судорог, пусть даже притворных, никак не обойтись.
— Тебе не кажется, что Бен переигрывает, а? — сказал Кондел, придвинувшись ближе к Актеру. Старый Гамлет буквально бился в конвульсиях, метался в кровати, задыхаясь и издавая сдавленные стоны.
«Какая жалость! — подумал Актер. — Как ни старайся, старина Бен, твои потуги вряд ли кто-либо оценит». С момента отравления пьеса превратилась в хаос — терзаемый угрызениями совести, король в ярости встал и, громко топая, вышел вон. Гамлет продолжал что-то вещать со сцены, король уже почти разоблачил себя, и никто даже не удосужился взглянуть на старого актера, который явно переусердствовал, изображая предсмертные муки, — до него уже никому не было дела. Бен напрасно растрачивал себя… на его губах даже появилась белая пена.
Нет, что-то здесь неправильно!..
Актер чувствовал это даже из-за кулис. Его коллеги на сцене уловили сигнал. Дрожь. Она всегда охватывала исполнителей, стоило чему-то пойти не так, как задумано. Глаза Горацио бегали туда-сюда, Гамлет невыразительно мямлил свои реплики и даже пропустил несколько строф. Король Клавдий стоял, кипя яростью. Всем — и придворным, и актерам — следовало бы покинуть сцену.
Тело старого Бена оставалось на прежнем месте.
— Господи помилуй! — воскликнул Кондел. — Черт побери!.. Почему он не встает и не уходит?!
Тело никогда не оставляли лежать на сцене. Таково было золотое правило. Его нарушали лишь в случае, если зритель мог видеть, как герой, который только что был мертв, встает и куда-то уходит. В принципе сейчас можно было бы задернуть занавес. Но что это даст? Публика знала, что тело в «пьесе в пьесе» принадлежит актеру, который на самом деле жив. Предполагалось, что он вот-вот встанет и убежит, потому что своим представлением они оскорбили короля. Но Бен продолжал лежать, безмолвный и недвижимый.
Еще несколько секунд — и зрители поймут, что произошла некая трагическая ошибка. Бен лежал, распластавшись на кровати, раскрыв рот и закатив глаза. Тоненькая струйка слюны стекала по подбородку.
— По-моему, — произнес Кондел тоном, пронизанным тихим недоверием, — старый ублюдок подох, помер прямо на сцене.
Актер повернулся к Конделу. Он и так все понял.
— Все кончено! — печально вздохнул он.
Великий Бербедж растерянно смотрел по сторонам — он совершенно потерял нить сюжета. Сейчас должна была звучать строчка: «О, любезный Горацио, я за слова призрака поручился б тысячей золотых…» — но вместо нее он начал бормотать совершеннейшую чепуху:
— Дамон? Что он там несет? Какой еще к чертовой матери Дамон?! — Злости Кондела не было предела.
Последовала ужасная пауза…
— Бог ты мой! Да что же он несет? — простонал Кондел, готовый рвать на себе волосы.
— Он просто перепутал строки, — сказал Актер. — Разве не помнишь? Это из той чудовищной дребедени, которую мы ставили много лет назад — «Горбадэк», если память мне не изменяет. Уже тогда это была порядочная дрянь.
На сцене Горацио повернулся к Гамлету с выражением абсолютного презрения на лице.
— Мог бы и срифмовать… — бросил он.
Горацио пытался спасти положение — в отличие от Гамлета. Он жестом подозвал из-за кулис какого-то актера, и вдвоем они взвалили старину Бена на плечи. Никаких объяснений. Никаких извинений. Если все сделать, будто именно так и задумано, публика поверит вам. Безотказное правило.
Вор. Шулер. Пьяница. Мошенник. А по обстоятельствам — еще и сутенер!Вот лишь немногое из того, что мог бы поведать сэр Генри Грэшем о лучшем своем информаторе, Уилле Шедуэлле. Однако политика не делается в белых перчатках, а в Британии, где правит слабый монарх Яков I, человеку, обладающему властью и влиянием, лучше знать своих врагов в лицо, а врагов короны — тем более.Но теперь Уилл Шедуэлл убит.И Грэшем, пытающийся расследовать обстоятельства его гибели, неожиданно втягивается в смертельно опасную охоту за католическими заговорщиками, которую начинает непревзойденный мастер интриг и самый могущественный сановник Англии Роберт Сесил — человек, которому не доверяют до конца даже преданные слуги и союзники…
Сэр Генри Грэшем не родился опытным шпионом.Поначалу «на тайной службе ее величества» Елизаветы I ему приходилось очень нелегко… Одно из первых его заданий — любой ценой узнать детали плана вторжения в Англию испанской Великой армады и помешать его исполнению. Для этого Грэшем отправляется в Испанию на корабле легендарного «джентльмена удачи» Фрэнсиса Дрейка. Однако что-то пошло не так…
Город на Неве заново раскрывается для читателей, ведь стиль изложения информации, выбранный автором, уникален: сначала берется цитата из известного произведения или мемуаров, и Екатерина дополняет его своими измышлениями и информацией из надежных источников, приобщая таким образом своих читателей к истории родного города. Итак, книга первая… В ней мы заглянем в окна, в которые всматривался одержимый азартом герой «Пиковой дамы» Германн, в надежде проникнуть в таинственный дом и разведать карточный секрет сварливой старухи-графини.
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.