Совершенное зрение без очков - [75]

С целью устранения сомнений, которые могли возникнуть, касательно причин улучшения зрения, отмеченного в зрении детей, были сделаны сравнительные тесты с таблицами и без них. В одном случае шесть учеников с дефектным зрением ежедневно осматривались в течение одной недели без использования проверочной таблицы. Улучшения зрения не было. Затем таблицу вернули на место, и группе велели читать ее каждый день. К концу недели все имели улучшенное зрение, а пятеро были излечены. В случае с другой группой имевших дефектное зрение результаты были похожими. В течение недели таблицу не использовали и улучшения зрения не наблюдалось. Но после недели упражнения зрения вдаль с таблицей все показали заметные улучшения, и к концу месяца все были излечены. Для того, чтобы не возникало вопросов о надежности цифр, зафиксированных учителями, был учрежден патронат от Отдела Здравоохранения и был послан инспектор для проверки зрения учеников. И когда бы ни было это сделано, обнаруживалось, что записи делались правильно.

Однажды я был с визитом в городе Рочестер. Там я попросил о встрече Управляющего по Средним Школам и рассказал ему о моем методе профилактики миопии. Он был сильно заинтересован и попросил меня ввести метод в одной из его школ. Я сделал это, и после трех месяцев мне был послан отчет, показывавший то, что зрение всех детей улучшилось, тогда как достаточное их количество обрело нормальное зрение в обоих глазах.

Метод использовался в нескольких других городах и всегда — с тем же результатом. Зрение всех школьников улучшалось, и многие из них обретали нормальное зрение в течение нескольких минут, дней, недель или месяцев.

Сложно доказать отрицательное утверждение, но поскольку система улучшала зрение всех тех детей, кто ее использовал, то из этого следует то, что никто не мог бы испытать ухудшения. Поэтому очевидно, что это и должно было предотвращать миопию. Так нельзя сказать о любом из методов профилактики миопии в школах, которые были опробованы ранее. Все другие методы были основаны на идее о том, что чрезмерное использование глаз для работы вблизи приводит к возникновению миопии, и все из них, что неудивительно, потерпели неудачу.

Очевидно, что метод должен был предупреждать возникновение и других аномалий рефракции, но эту проблему не рассматривали раньше всерьез, потому что считали гиперметропию врожденной, а астигматизм до последнего времени также считался врожденным, в подавляющем большинстве случаев. Любой, знающий, как использовать ретиноскоп, однако, может продемонстрировать за несколько минут то, что оба эти состояния — приобретенные. Вне зависимости от того, насколько астигматичен или гиперметропичен может быть глаз, его зрение всегда становится нормальным, когда он смотрит на чистую поверхность, не стараясь увидеть. Можно также продемонстрировать то, что когда дети учатся читать, писать, рисовать, шить или делать что-либо еще, где от них требуется смотреть на незнакомые объекты вблизи, всегда возникают гиперметропия или гиперметропический астигматизм. То же происходит и со взрослыми. Об этих фактах раньше никто не докладывал, насколько мне известно, а они неуклонно ведут к тому, что дети нуждаются, в первую очередь, в обучении глаз. Дети должны сперва научиться смотреть без напряжения на незнакомые буквы или объекты вблизи, прежде чем они смогут добиться успехов в учебе, и в любом случае, где бы ни был испытан метод, было подтверждено, что это достигается при помощи ежедневных упражнений на зрение вдаль с проверочной таблицей Снеллена. Когда их зрение вдаль улучшалось с помощью этих средств, дети неизменно становились способными использовать глаза вблизи без напряжения.

Метод работал лучше в тех случаях, когда учитель не носил очков. На самом деле, влияние учителя, который носит очки, на детей, настолько пагубное, что таким людям не должно быть позволено становиться педагогами, и поскольку аномалии рефракции излечимы, то проблем здесь быть не должно. Дети не только имитируют зрительные привычки учителя, носящего очки, но и то нервное напряжение, которое отражает присутствующий дефект зрения, погружает и детей тоже в подобное состояние. В классах одного и того же уровня с тем же освещением зрение детей, чей учитель не носил очков, всегда обнаруживалось более хорошим, нежели зрение тех детей, чей учитель носил очки. В одном случае я проверял зрение детей, чья учительница носила очки, и нашел их зрение очень несовершенным. Учительница по моей просьбе покинула класс и после этого я проверил зрение детей снова. Результаты были гораздо более хорошими. Когда учительница вернулась, она спросила о зрении одного конкретного мальчика, очень нервного ребенка, и пока я продолжал осматривать его, она встала перед ним и сказала: «Сейчас, когда доктор велит тебе читать таблицу, делай это». Мальчик не смог ничего увидеть. Затем она встала позади него и эффект был тот же самый, как и когда она покидала комнату. Мальчик прочитал всю таблицу.

Все же более хорошие результаты можно было бы получить, если бы мы могли реорганизовать систему образования таким образом, чтобы сделать ее на рациональной основе. Тогда мы могли бы ожидать всеобщее возвращение той первобытной остроты зрения, которой мы восторгаемся так сильно, когда читаем о ней в мемуарах путешественников. Но даже при существующих условиях было подтверждено, без малейшего сомнения, то, что аномалии рефракции необязательно являются частью той цены, которую мы должны платить за образование.