Совершенная технология - [109]

– Здравствуй, госпожа Вильриэль из благородного рода Нарквеллиэн!

Генсек, глянув на аналитика, улыбнулась чуть иронически и протянула руку для поцелуя.

– Здравствуй, Гарасфальт из… обширного рода Аравендиль!

Шуше показалось, что лицо аналитика чуть покраснело. Впрочем, тот, поцеловав генсеку руку, вскочил и снова засуетился как ни в чём не бывало.

– Ну так что? – накинулся он на врачей, пребывавших в лёгком ошеломлении по поводу визита генсека. – Сможете привести её в порядок?

– Необходимы… Гм… Обширная противомагическая терапия… – забормотал ординатор. – Включающая в себя… Коллеги, вы согласны?

– А? Да-да… – махнули рукой замглавврача госпиталя и молодой терапевт, безотрывно наблюдавшие за тем, как генсек приветственно расцеловывает директора бюро. – Сделаем…

Шуша дёрнула за рукав ординатора.

– Короче, Склиф…

Тот обернулся, с некоторым недоумением и растерянностью глядя на Шушу.

– Послушай, генсек очень обаятельная, я понимаю. Ты сказал, мне нужна обширная противомагическая терапия. Ну так и в чём… Чёрт, ты что, зомби?!

Лицо медика стало совсем отсутствующим, он снова отвернулся, наблюдая за генсеком.

– Гарик!

Гарасфальт, уже оставивший Шушу и увивавшийся вокруг стола директора, воркующим голосом растолковывая что-то генсеку и Гришнаку Углуковичу, с покровительственной улыбкой сопровождавшему их, оттолкнув замершего ординатора, упал перед ней на колено. Ординатор едва ли заметил его.

– Водички?

– Гарик, какая водичка…

Внезапно Вильриэль оглянулась и посмотрела на Шушу.

– Благодарю вас, всё понятно, – она легко отстранила рукой Гришнака Углуковича. – Проблемы работы бюро мне ясны. Оставьте меня с вашим геомантом. Мне надо с ней побеседовать.

Шуша неотрывно смотрела на генсека, пока другие покидали кабинет.

– Да, – кивнула Вильриэль. – Я очень хочу с тобой поговорить. Ну а вы что пялитесь? Особое приглашение нужно?

Телохранители-горноориенталы, недовольно оглядываясь, вышли из кабинета за Гришнаком Углуковичем.

Вильриэль, опершись поясницей на стол директора и скрестив руки на груди, подождала, пока дверь закроется, вздохнула, помолчала… Затем глянула вверх, сделала лёгкий пасс рукой и, склонив голову набок, словно бы прислушалась.

– Ну никуда от них не денешься… – пробормотала она. – Ладно. Вроде бы всё. Ну так, скажи мне, деточка, ради чего ты воюешь?

Шуша озадаченно смотрела на генерального секретаря, – вопрос поставил её в тупик. Та с благожелательной улыбкой оглядывала кабинет. Заметив стоящий на полке шкафа оставшийся ещё от мэра Тотьмы собственный поясной портрет, на котором она пожимала руку какому-то маскулинопредставителю, Вильриэль чуть раздражённо покачала головой и, подойдя, отвернула фотографию лицом к стене.

– Ну так? – переспросила генеральный секретарь, вернувшись к столу. – За что ты воюешь?

– Я… Не воюю… – пробормотала нахмурившаяся Шуша. – Не пойму, о чём вы…

– Хорошо, перефразируем, – легко кивнула в ответ Вильриэль. – Зачем тебе всё это? План этот… Бредовый, прямо скажем… Операция? За что ты согласна так рисковать? Собой, в первую очередь? И друзьями тоже?

Шуша помолчала. Ей казалось, что ответ лежит на поверхности, но она понимала, что генсек спрашивает её не ради удовлетворения любопытства. Ладно, как-нибудь…

– Чтобы… Чтобы всё было, как прежде…

Генсек усмехнулась.

– Деточка… Ну как же можно воевать или бороться за то, что было прежде? Хотеть прошлого? Мир меняется ежеминутно, даже ежесекундно, и никакие визитёры тут ни при чём. Он менялся всегда и без них. Какие-то перемены – к лучшему, какие-то… – генсек вздохнула. – Он просто становится другим…

– Поняла, поняла, подождите! – перебила генсека Шуша. – Я не то хотела сказать…

Она задумалась, пытаясь точнее выразить свою мысль.

– Знаете, дедушка много рассказал мне о своих предположениях – так, наверное, правильнее это назвать… Предположениях по поводу дальнейшего развития событий, – она подняла глаза на генсека, та кивнула, приглашая продолжить. – Ну, что остальные расы не потерпят пренебрежительного отношения… Что Истоки закроются… Ну так вот…

Шуша вздохнула. Правильные слова опять не шли на язык, проще было выразить всё короткой, но, как показалось ей, не очень выражающей мысль фразой.

– В общем, за политкорректность, наверное… – пожала она плечами.

Вильриэль откровенно расхохоталась, закинув голову.

– Милая, ты классику вашу техноориенталовскую читала? – отсмеявшись, спросила она.

Шуша почувствовала, что краснеет.

– Не очень, – пробормотала она. – Времени в школе… не было.

– Потом, на досуге как-нибудь, постарайся восполнить этот досадный пробел в образовании, – генсек посоветовала это с улыбкой, но без малейшей иронии. – Если бы ты больше читала, давно бы знала, что за правильную идею не воюют. За правильную идею живут.

– Послушайте, зачем вы это со мной обсуждаете? – слегка осмелев, спросила Шуша.

– Не поняла ещё? – генсек отвернулась и подошла к окну. – Ну так давай поразмышляем вместе…

Они помолчали. Шуша, раздумывая о странном разговоре, генсек – о чём-то своём…

– Махатма и Кинг действительно были величайшими деятелями в истории Земли. Всех рас, – неожиданно сказала Вильриэль. – Ненасилие и компромисс. Они жили ради этих идей, хотя не сами их придумали. Все боги всех разумных Земли твердили на протяжении истории: ненасилие, любовь, братство. И наши, и ваши боги. И, тем не менее, только после Махатмы и Кинга до всех наконец дошло! Может, в этом помогли новые информационные технологии и журналисты, может… Не важно. Подумай – это же уникальный случай! Общество, всё в целом, настолько поверило их проповедям, что стало меняться самостоятельно. И менялось так глубоко и сильно, что в течение нескольких лет перемены затронули всех граждан поголовно. Махатма только провозгласил принципы. Кинг – заложил фундамент. И заметь, – он, пожалуй, больше всех верил и надеялся на то, что доживёт до мира своих снов… Потому что его проповедь была мирной. Потому что они оба не воевали за идеи, они проповедовали и жили ради них. Потому что сами были – не боги, а обычные существа, и при этом их духовная сила позволила им действовать в полном соответствии с теми взглядами, которые они проповедовали!