Сотворение брони - [89]
…В 4 часа 45 минут танки 18-й танковой дивизии форсировали Буг. Через два часа и сам Гудериан переправился на штурмовой лодке.
Но тут неожиданно произошла осечка. Гарнизон Брестской крепости оказал упорнейшее сопротивление танковым частям Гудериана. Взять крепость с ходу не удалось, пришлось ее обойти.
Осечка у Буга оказалась не единственной, но другие были менее значительными, и Гудериан не замечал их или не хотел замечать в первый день наступления.
Дух захватывало у него от организованности, с какой вермахт осуществил внезапный прорыв границы от Балтийского до Черного моря. Свыше пяти миллионов солдат Германии и ее союзников, пять тысяч самолетов, три тысячи семьсот танков и штурмовых орудий вышли на исходные рубежи, и эта исполинская сила обрушилась на большевистскую Россию, которую он, Гудериан, ненавидел всеми фибрами души. Как же можно думать об «осечках», если его бронированное детище, которое он вырастил, закалил в огне, движется в авангарде единственной силы, способной сокрушить русского великана.
Близорукие политики называли Россию колоссом на глиняных ногах — абсурд, глупость невежд. Он, Гейнц, писал пять лет назад об этом гиганте, имевшем тогда больше танков, чем Германия. Да, он знал это неопровержимо, как знает сейчас, что Россия отстала от Германии в развитии танковой техники, не сделав ни шага от БТ и Т-26, которые воевали еще в Испании, что трехбашенные и пятибашенные русские танки годны сегодня для музея, а не для боя с победоносной бронетанковой техникой вермахта. Не случайно за весь день он не видел русского танка — попрятались или их уже унесло за сотни километров на восток…
Гудериан разорвал слипшиеся в дремоте веки, глянул через раскрытый люк на несущееся под танк шоссе, отсвечивающее багрянцем заходящего сзади солнца, и снова прикрыл глаза.
Он представил себе, как 18-я дивизия его танковой группы заходит в тыл белостокскому выступу, соединяется с танками Северной группы и вместе с авиадесантом, сброшенным на рассвете в район восточнее Белостока, начинает уничтожать попавшие в окружение советские войска. И все это по его замыслу! Никакая армия в мире не могла себе поставить такой задачи в первый же день наступления, никакой полководец за всю историю войн не пытался такое свершить. Браухич и Гальдер, конечно, преподнесли Гитлеру идею окружения Белостокской группировки как свою — пусть тешатся, история каждому воздаст по заслугам.
Воображение Гудериана разыгралось. Ему мерещилось танковое кольцо вокруг советских войск, тщетные контратаки русских, рассечение их на малые группы и истребление до последнего человека, как приказал Гитлер. Мерещились сотни захваченных советских машин устаревших марок — он лично обещал Круппу прислать их на переплав в мартенах Эссена и Магдебурга.
И вдруг дремоты как не бывало — Гудериан вздрогнул от внезапных пушечных выстрелов и всполошных криков:
— Russische Panzer!
Выскочив вслед за командиром из машины, он увидел впереди, на изгибе дороги, охваченный пламенем Т-3. С люка в левом борту корпуса сорвало дверцу. Словно из огненной проруби, выскакивали из машины танкисты — на них горели комбинезоны.
Мясистое лицо Гудериана побагровело. Он обочиной шоссе побежал к Т-3, чье пламя и дым мешали вглядеться в русский танк. А тот, словно чувствуя желание генерал-полковника, стал медленно разворачиваться, показывая свои наклонные бока, низкую башню с длинным пушечным стволом. Будто и не боясь, что пушки Т-3 и Т-4 найдут в нем слабинку, русский танк несколько секунд покрасовался перед первым танкистом рейха и, возможно, словив его в прицеле вместе с Т-4, послал в их сторону снаряд.
Гудериан упал в кювет вниз лицом. Нет, ему не стыдно было, что лежит сейчас в канаве — истинный солдат не считает унизительным вжиматься в землю, когда рядом рвутся снаряды. Его распирала злоба, что поверил разведчикам генштаба и другу своему военному атташе, — поверил, что нет у русских нового танка. «Захватить! Сегодня же!» — приказал сам себе Гудериан и пополз к радийной машине.
Закравшиеся в чащу сумерки заставили Игоря вести роту обратно к Жезлову прежним путем — нельзя было с тяжелоранеными ехать ночью по лесному бездорожью.
По шоссе днем промчались несколько километров вихрем, не встретив ни танков, ни артиллерии противника. Повезет ли сейчас?
Майор, принявший на себя командование остатками полка, согласился с Мальгиным: прорвемся!
Двигались рассредоточенно. «Тридцатьчетверки» шли повзводно: один впереди, два позади грузовиков с ранеными. Замыкали походный строй уцелевшие четыре БТ. «Безлошадные» танкисты, потерявшие в лесном бою свои машины, заняли места десантников на широких спинах «тридцатьчетверок», кто с карабинами своими, кто с трофейными автоматами.
И как раз в том месте, где надо было сворачивать с лесного проселка на шоссе, разведчики, двигавшиеся впереди, увидели выползающие из-за поворота немецкие танки. До них было еще неблизко — метров восемьсот, но разведчиков тотчас заметили ехавшие в голове колонны мотоциклисты.
Завязалась перестрелка.
А танки приближались. Они шли на близкой друг от друга дистанции, не увеличивая и не уменьшая скорости, должно быть, немецкие танкисты не придали особого значения стрельбе впереди. Сорвавшиеся с шоссе мотоциклисты и автоматный огонь на опушке могли означать всего лишь стычку с какой-то отступающей группкой русских. Такие перестрелки возникали в этот день часто, и вмешательства танков ни разу не потребовалось.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Авторы обратились к личности экс-президента Ирака Саддама Хусейна не случайно. Подобно другому видному деятелю арабского мира — египетскому президенту Гамалю Абдель Насеру, он бросил вызов Соединенным Штатам. Но если Насер — это уже история, хотя и близкая, то Хусейн — неотъемлемая фигура современной политической истории, один из стратегов XX века. Перед читателем Саддам предстанет как человек, стремящийся к власти, находящийся на вершине власти и потерявший её. Вы узнаете о неизвестных и малоизвестных моментах его биографии, о методах руководства, характере, личной жизни.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.