Сотворение брони - [85]
Через две недели в финском порту Турку пришвартовались четыре немецких транспорта. С них сошли двенадцать тысяч солдат, из трюмов выгрузили танки, пушки, и все это войско проследовало в район, который находится вблизи наших границ. Правительство Финляндии поспешно опубликовало в иностранной печати опровержение: немецкие войска, мол, высадились согласно давней договоренности о пропуске небольшой части вермахта в Норвегию и направились на север. Наши газеты не напечатали это ложное опровержение белофиннов.
Слегка наклонив стул вперед, она продолжала уже громче:
— Большевики никогда не поддавались на провокации, но мы и от реальной опасности не отворачивались и не отворачиваемся.
Я считаю своей обязанностью сообщить коммунистам оборонного завода: в последние дни участились нарушения наших границ самолетами Геринга. Отмечена переброска железнодорожным и автомобильным транспортом значительных контингентов войск вермахта непосредственно к границам Белоруссии, Украины, Прибалтийских советских республик…
Теперь в ее голосе слышались горечь и гнев. Но она не стала утверждать, что война с Германией на пороге, лишь подводила присутствующих к мысли, что надо быть готовыми ко всему.
— Меня сегодня знакомили с цехами, с людьми, с замечательными боевыми машинами. Вы, рабочие, мастера, конструкторы, создали прекраснейший танк для Красной Армии. К сожалению, за короткое время трудно перевооружить танковые войска этими машинами. Их еще мало в армии. Я прощу вас, родные мои: больше «тридцатьчетверок» шлите в армию, к границам нашим! Не задерживайте готовые машины у себя ни на день, ни на час!
С этим же «Прошу вас, родные…» обращалась она к людям и в цехах. Не созывались ни собрания, ни митинги. Шла с рабочими и работницами на смену, была на сборочных и сдаточных участках, на погрузке машин и везде ненавязчиво, попросту беседуя о том, что творится в мире, подводила к одному: что может и обязан сделать завод сверх утвержденной программы.
И люди ее поняли. Решили закончить полугодовой план производства «тридцатьчетверок» к 24 июня, а в первой декаде в счет месячного плана отправить эшелон танков в Западный особый военный округ.
Сопровождающим эшелон назначили Игоря Мальгина.
— Почему не отказался, разве ты один на заводе? — упрекнула Галя.
Он долго объяснял, что его легче заменить на заводе, чем другого человека из цеха или отдела, но проговорился нечаянно, что надеется встретить там, у границы, Фрола Жезлова — командира своего и боевого побратима.
— Чует мое сердце, ты сам напросился, — вздохнула Галя. — Как в Испанию…
Эшелон с танками двигался с максимальной для товарного состава скоростью, не останавливаясь ни на одной большой станции. Над каждой платформой — туго натянутый брезент, попробуй угадай, что везут… В единственном пассажирском вагоне Игорю выделили отдельное купе, и почти всю дорогу он простоял у окна.
Его радовали чистые всходы колхозных хлебов, новые дома под железом и черепицей, усыпанные наливающимися плодами деревья, люди, прерывающие на минуту работу на шлях, чтобы проводить глазами эшелон, но все увиденное воспринималось теперь с нарастающей тревогой, что заронила в душу седая большевичка.
Принеманский край, меньше года назад освобожденный Красной Армией, встретил лоскутами единоличных полей, худосочными деревнями с высокими шапками соломенных, потемневших от времени крыш. А на фоне этой бедности возникали, словно вырванные из другой жизни, чопорные приграничные города с богатыми церквами и костелами, добротными каменными особняками и бульварами.
Когда эшелон миновал мост через Неман, оставил позади сонливый Гродно с напыщенным древним замком, пошли леса, густые и, казалось, запущенные, будто нога человека давно там не ступала.
На одной станции эшелон надолго застыл. Игорь пошел узнать, когда тронется состав, и увидел поднимающегося по ступенькам вагона Павлова.
— Мальгинио, сынок! — забасил генерал, заключив Игоря в объятия.
Они не виделись больше года.
Вскоре после того как в Кремле состоялся правительственный смотр «тридцатьчетверок», Павлова назначили командующим Западным особым военным округом. И сейчас Игоря поразила происшедшая в генерале перемена.
Закрыв за собой дверь купе, Павлов сел и пятерней устало провел по лицу. Глаза были воспаленными, заметней стала сетка морщин, чувствовалось, что этот человек хронически недосыпает. «Тяготит огромная власть над сотнями тысяч людей, ответственность непомерная? — думал Игорь. — Наверное, куда охотней генерал Пабло опять протискивал бы могучее свое тело в узкий танковый люк и вел в атаку на врага русских парней, подобных тем, с испанскими именами…»
— Скажи, Мальгин, — спросил Павлов, — когда танкостроители перестанут кормить устаревшими машинами приграничные округа? Мы же на лезвии сабли!
«Напомнить, что за десять месяцев серийного производства один Южный завод дал армии более тысячи «тридцатьчетверок»? Но что генералу эти вчерашние цифры — ему новые танки нужны, еще и еще…»
— До конца года наш завод обязался давать по сто семьдесят — сто восемьдесят машин в месяц, разве этого мало, товарищ генерал?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Авторы обратились к личности экс-президента Ирака Саддама Хусейна не случайно. Подобно другому видному деятелю арабского мира — египетскому президенту Гамалю Абдель Насеру, он бросил вызов Соединенным Штатам. Но если Насер — это уже история, хотя и близкая, то Хусейн — неотъемлемая фигура современной политической истории, один из стратегов XX века. Перед читателем Саддам предстанет как человек, стремящийся к власти, находящийся на вершине власти и потерявший её. Вы узнаете о неизвестных и малоизвестных моментах его биографии, о методах руководства, характере, личной жизни.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.