Сотрудник уголовного розыска - [8]

— Это милиция? — спросила она взволнованно. — Я звоню вам с рынка. Понимаете, здесь мне встретился один очень подозрительный тип. Продает золотые вещи. На мой взгляд, краденые.

Чижов с ненавистью посмотрел красавице в затылок, где волосы вились русыми колечками. Конца разговора он не дождался. Тихонько отступил и поспешил прочь, подальше от рынка.

Он долго блуждал по городу. На газоне, недалеко от голубого киоска, шумная компания распивала водку. Митька дождался, когда они уберутся из-под тенистых тополей, воровато оглянувшись, поднял три пустые бутылки и положил их в чемодан поверх золота. Потом, тщательно обследовав пыльную траву газона, обнаружил еще две бутылки, но с испорченными горлышками.

В пункте по приему посуды Чижов выстоял длинную очередь. Заработал тридцать шесть копеек. Продавец, будто издеваясь, дал самые мелкие медные монеты. На них Митька купил пачку сигарет и булку серого хлеба.

Чижов решил покинуть так негостеприимно встретивший его город. Приехав на железнодорожный вокзал, он обратил внимание, что за ним внимательно наблюдает высокий, в новенькой форме сержант милиции. Митька шмыгнул за уборную и услышал вслед милицейский свисток.

Бойко торопит

Участковому было искренне жаль Лену. Всю дорогу от ее дома до своего кабинета, где ждал Бойко, он молчал. Слова утешения, приходившие в голову, казались фальшивыми.

Бойко встретил Лену мягко. Он не ходил, как обычно, по кабинету, скрипя сапогами, был спокоен.

— Мы понимаем ваше горе, — говорил майор участливо и глуховато. — Но случилось непоправимое. Ваш муж, конечно, все это сделал необдуманно, в горячке, и суд учтет эти обстоятельства.

— И зачем ему золото понадобилось? — вытирала слезы полненькой рукой Лена.

— Речь идет не только о золоте, а главное — о человеке, в которого он стрелял.

— Нет! Нет! Зачем вы, Михаил Федорович, — заторопилась испуганно женщина. — Не мог он такое сделать. Он только болтал пьяный всякие угрозы. У него не хватит смелости.

— Что именно он говорил? — заинтересовался майор.

— Месяца два назад, — тяжело вздохнула Лена, — Василий Иванович вывел пьяного мужа из клуба. Вот Дмитрий и рассердился. Кричать начал… пригрозил Василию Ивановичу.

Бойко умело задавал вопросы и быстро записывал мелким, убористым почерком в протокол ответы.

— А оружие, пистолет вы у мужа видели?

Дядя Боря затаил дыхание, боясь скрипнуть стулом. Если Чижов имел пистолет, то ранение Школьникова могло, быть делом его рук. Тогда все, даже косвенные доказательства, приобретали большой смысл.

— Говорите правду, — торопил Бойко.

— Видела я у него наган, — выдохнула Лена. — Однажды Дмитрий пришел от Веры Куртюковой, своей знакомой… Вера здесь в парикмахерской работает. Я ругаться начала, плакать. Он наган… черный такой наган вытащил и на меня наставил. Я в ту ночь у соседей ночевала.

— Время уточнить не можете? — погладил чисто выбритую щеку начальник.

— С полмесяца, может быть, чуть побольше.

Чем дальше продолжался допрос, тем больше Бойко убеждался в виновности Чижова.

Майор почувствовал себя на верном пути. Его догадки подтверждались.

— Ну, что? — спросил Михаил Федорович дядю Борю, как только закрылась дверь за Леной. — Может быть, опять будешь шуметь, жаловаться пойдешь? Говорить, что я нарушаю социалистическую законность, поступаю необдуманно, решаю вопросы поверхностно. Стареем, мой друг, стареем. Оттого и философствуем.

Удовлетворенный Бойко позвонил в больницу. Ему сказали, что о беседе со Школьниковым пока не может быть и речи. Тогда майор вызвал на допрос парикмахера Куртюкову. Она давно ждала в коридоре.

В кабинет вошла высокая, гибкая женщина лет тридцати восьми, остриженная «под мальчика».

Ей понравился начальник. Его строгий костюм, подтянутая сухощавая фигура, чуть загоревшее продолговатое лицо. Он напоминал ей мужа, человека, которого она любила по сей день и который безжалостно растоптал ее счастье. Бросил. Забыл. А Митька? Митьку она считала временным спутником.

Она знала, зачем вызвали. Догадки, что Чижов стрелял в Школьникова, возникли и у нее.

— Будем говорить откровенно, Вера? — спросил майор, прохаживаясь по кабинету.

— Конечно. Мне скрывать и хитрить нет надобности.

— Прекрасно. Расскажите о ваших взаимоотношениях с Чижовым?

Она дернула уголком маленького рта, прищурила зеленые глаза:

— Бывал он у меня. Ночевал: говорил, что не любит жену, что ему трудно с ней. Плохо.

— Ясно. Ну, а о Школьникове у вас был разговор?

— Так, ничего особенного. Просто не нравился ему Василий Иванович. Чижов выпивал, на работе не появлялся. Школьников по этому поводу несколько раз вызывал Дмитрия, беседовал, ругал. И Чижов злился. Говорил, что ему жить спокойно не дают.

— Пистолет вы у него видели?

— Да. Имелась у Митьки такая штучка. Ее он обычно с собой таскал. Рассказывал, будто нашел в местах, где бои проходили.

В больнице

Школьников открыл глаза: незнакомая комната. Резкий запах хлороформа, йода. Вокруг все белое. Тихо. Голова казалась свинцовой. Василий Иванович попробовал поднять ее и не смог. Болела грудь.

За дверью послышались легкие шаги, появилась Соня с дымящим стаканом чая.

Василий Иванович вспомнил все сразу… Когда он услышал за окном своего кабинета шорох, то решил посмотреть, кто бродит. Но не успел сделать и двух шагов, как выстрелы метнулись навстречу. Кто стрелял, он так и не видел.