Сотрудник уголовного розыска - [14]

Алексей Скворцов пришел в себя через несколько минут. Поднялся с пола. Ноги подрагивали, в висках стучала кровь. Почему-то было больно глазам. Выйдя из подъезда на улицу, он глубоко вдохнул холодный, сырой воздух и быстро зашагал к телефону-автомату. Алексей набрал номер домашнего телефона Лютикова. Старший лейтенант был дома. Скворцов коротко рассказал о случившемся.

— Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спросил Виктор Сергеевич.

— Нормально, правда, в голове немного шумит.

— Жди, Алеша, на месте. Через пять-десять минут приеду.

Милицейская машина, а за ней «Скорая», вызванная Виктором Сергеевичем, почти одновременно остановились около Скворцова.

Старший лейтенант торопливо выскочил из машины:

— Живой?

— Живой, Виктор Сергеевич. Вот там они на меня набросились, — кивнул на темный подъезд Скворцов.

— Ясно. А сейчас, Алексей, поезжай в больницу, — скомандовал старший лейтенант.

— Виктор Сергеевич, да я же хорошо себя чувствую… вполне нормально.

— Никаких разговоров. Мы проведем осмотр, и я к тебе заеду.

Служебная собака Загон два раза выводила от подъезда к улице Советов. Здесь след терялся. Моросящий дождь стер следы преступников.

Эксперт Мальцев, высокий медлительный мужчина в очках, вместе с Василием Сергеевичем начали осмотр подъезда. Сразу, как только включили свет, на полу ярко засветилась золотая монета. Рядом лежал красный обломок кирпича.

— Американский доллар, — проговорил Мальцев, осторожно придерживая за ребро монету. — Посмотрим в лаборатории, может быть, на нем остались следы пальцев преступника.

…В приемной больницы Виктора Сергеевича уже дожидался Алексей.

— У меня только шишка на голове, — сообщил он радостно, как о чем-то приятном. — Видимо, я просто со страха сознание потерял…

Преступники заметают следы

После избиения дружинника преступники, выбежав из подъезда, бросились к парку. Они пересекли пустынную улицу Советов, поднялись в гору и долго петляли среди деревьев.

Армянин — Пашка Шапальян и матерый спекулянт Зуренко, по кличке «Цулак», знали друг друга около двух лет.

Зуренко путем различных махинаций скопил крупную сумму денег. На них он с Шапальяном скупал в Новороссийске у прибывающих из-за границы моряков вещи, золотые монеты. Пашка, имевший в Грузии и Армении большие связи с преступным миром, увозил туда скупленное и сбывал по спекулятивным ценам.

Шапальян вполне устраивал Цулака, он был расторопен, быстро завязывал знакомства, умел договориться о скупке вещей с матросами любой национальности. Кроме того, Зуренко уже судился за спекуляцию и знал, что им интересуется милиция, Пашка же, лишь периодически навещавший Новороссийск, был вне подозрения.

Скандал, который привлек внимание Алексея Скворцова, произошел у них вот из-за чего. Шапальян, как обычно, скупил ковры, несколько золотых монет и принес вещи, чтобы Зуренко оценил их перед тем, как везти в Грузию. Но Пашка решил не возвращать Цулаку оставшиеся у него после скупки ценностей деньги: он хотел поразвлечься со своей новой знакомой Люсей.

Остановившись в парке у скамейки, Зуренко бросил на нее растрепавшийся узел.

— Ты дружинника не сильно пристукнул? — спросил Шапальян своего приятеля. — А то знаешь, за «мокрое дело»…

— Молчи, дурак, — зло перебил Зуренко. — Все из-за тебя получилось: сам устроил скандал.

Шапальян замолчал. Он думал, что Зуренко сейчас потребует все деньги, золотые монеты и просто прогонит его. А ведь он уже договорился с Люсей поехать в Тбилиси, Ереван. Показать ей «настоящую» жизнь: рестораны, театры…

— Давай деньги, — потребовал Зуренко.

Пашка покорно вытащил из кармана толстую пачку.

Завтра, утренним пароходом, Шапальян должен был отправиться с товаром. Скупили они в этот раз немало: десять ковров, тридцать две золотые монеты, несколько бумажных долларов.

Цулак не знал, что ему делать с Пашкой. Если прогнать, то значит надо искать нового человека. А где найти подходящего?

Поразмыслив, Зуренко все же решил простить своего компаньона, и ждал, когда тот начнет просить извинения.

Однако Шапальян, отдав деньги и постояв немного, пошел прочь.

— А ну, подожди! — приказал Зуренко.

Шапальян покорно остановился.

— Ты что, надумал дело ломать?

— Выпил я перед этим, Цулак. Даже и сам не знаю, как получилось…

— Выпил, — передразнил Зуренко со злобой Пашку. — Молоко пей… Монеты как упаковал?

— Я купил туфли Люсе, той самой, с которой ты меня видел… В подошве сделал тайники. Люся об этом не знает. Туфли уже у нее.

— Она о чем-либо догадывается? — испугался Цулак.

— Нет. Я ей ничего не говорил.

— А зачем тебе вообще эту крашеную дуру возить с собой? Чтобы был лишний свидетель?

— Наоборот. Она может помочь нам.

— Жениться надумал?

— Что ты! — искренне удивился Пашка. — Просто с ней веселее и в данном случае безопаснее.

— Эх, Пашка, Пашка, ни к чему ты все это затеял… Помни, обо мне с ней ни слова… А теперь жди меня здесь.

Скоро Зуренко вернулся с чемоданом и передал его Шапальяну. Потом вытащил из внутреннего кармана бумажку. Пашка знал, что это цены на вещи. Он даже представил себе, как Цулак дома ощупывал, обнюхивал каждую вещь и, мусоля химический карандаш, писал на бумажке цифры.