Сотрудник ЧК - [55]
– Ну, пока до свиданьица, – сказал наконец чубатый, – как-нибудь заедем еще.
– Заходите, заходите, – приветливо пригласила Федосова.
– Заедем! – пообещал чубатый. – Теперича нас не отвадишь. Разведчики – народ верный. Разрешите ручку пожать…
Они попрощались и пошли к выходу. Проходя мимо Алексея, Афоня задел стол, за которым сидел Алексей, а чубатый просипел себе под нос:
– Я тя що встречу, языкатого!
– Давай, давай, разведчик…
Когда за ними захлопнулась дверь, Федосова звонко засмеялась:
– Как вы его поддели лампасами! Убийственно!
Алексей усмехнулся и махнул рукой.
– Пустобрех! – оживленно заметил красноармеец. – Обозники они. Фронтовые ребята так не выламываются.
– Но вы все-таки поступили опрометчиво! – сказала Федосова. – Они могли с вами расправиться, чтобы проявить лихость.
– В такие минуты не думаешь, – возразил Алексей. – Не всегда, знаете, можно сдержаться.
Он наклонился над бумагой, успев заметить, как внимательно посмотрела на него Федосова.
В это время из-за открытой двери в глубине помещения кто-то позвал: «Дося!» Девушка собрала с конторки разложенные на ней письма и вышла, легко и часто постукивая каблучками. Белобрысый красноармеец посмотрел ей вслед и, обернув к Алексею восхищенное лицо, вытянул губы, как бы говоря: «Ух ты, мать честная?» Он еще повозился со своим мешком, попросил у Алексея табачку, закурил, потом долго читал плакаты на стене. Ему не хотелось уходить. Наконец, разочарованно вздохнув, сунул мешок под мышку и тоже ушел.
Алексей нашел на столе обгрызанную ручку, очистил перо от налипшей на него чернильной гущи и задумался. Кому писать? Силину? Может, Воронько? Нет, все не то. Девица работает на почте, вдруг письмо попадет ей в руки?
Он поскреб в волосах и сочинил следующее:
«Здравствуй, Сергей!
Пишу тебе в третий раз, а ответа все нет. Теперь я не в Херсоне, а в Алешках, Родных не нашел. Катя с мужем куда-то уехала. От отца нет вестей. В госпитале, где я лежал, со мною чуть не приключилась беда…»
Алексей описал «мясной бунт» и свое вымышленное участие в нем.
«Сейчас я – писарь в штабе. Работа скучная, а мне другой и не надо. Надеюсь на перемены в жизни, о которых ты знаешь, но пока нет случая…»
Слово «перемены» Алексей дважды подчеркнул: пусть Федосова гадает, что он хотел сказать!
В конце письма он передавал приветы каким-то несуществующим Глебу и Олегу…
Пока Алексей писал, Федосова вернулась за стойку. Поднимая голову, он несколько раз ловил на себе ее зоркий изучающий взгляд. Народу за это время заходило немного: две старушки, беременная женщина с ребенком на руках да пожилой красноармеец из обоза, принесший пачку писем. Все они не вызывали подозрений и долго не задерживались.
Перечитав свое сочинение, Алексей придумал адрес: «Харьков, Церковная улица (в каждом городе есть такая, авось и в Харькове), дом Соколова, Сергею Петровичу Соколову», и, сложив письмо треугольником, понес его к висевшему возле двери почтовому ящику.
– Написали?
Алексей остановился. Федосова улыбалась ему из своего окошка.
– Да вот… написал. Спасибо за бумагу.
– Давайте сюда, я в очередную отправку пущу.
– Пожалуйста…
Она взяла письмо, взглянула на адрес.
– В Харьков? У вас там родные?
– Нет, просто друг. Сам я здешний, херсонский.
– Выходит, мы земляки.
– Вы тоже из Херсона?
– Я родилась в Алешках, но ведь это все равно, – она засмеялась. – А в Харькове я тоже жила – у дяди на Сумской улице, знаете такую?
– Слышал…
– Соколов, Соколов, – повторила она, точно припоминая, – знакомая фамилия. Это не фабрикант Соколов?
– Нет, он… адвокат. То есть не мой друг, разумеется, а его отец.
– Значит, не тот. – Она отложила письмо. – В Харькове был фабрикант Соколов, родной брат известного херсонского предпринимателя. А ваш – адвокат? По-моему, тоже что-то слышала. А как вы попали в Харьков? – общительно спросила она.
– Да я, собственно, там не был, – сказал Алексей. Он решил не слишком завираться, чтобы не напутать чего-нибудь. – Мой отец в молодости дружил с отцом Сергея, и Сергей каждый год приезжал к нам на лето.
– А чем, если не секрет, занимался ваш отец?
– Он… Он работал у Вадона, – ответил Алексей тоном, по которому можно было заключить, что его отец был не менее чем инженером.
Она небрежно спросила:
– Он и теперь там работает?
– Сейчас я ничего не знаю о нем…
– А… простите! Ужасное время! Все так перепуталось, перемешалось. Братья против братьев… Когда это кончится! Ведь так не может быть вечно? А? Вот вы, военные, вы ведь должны знать, сколько это еще продлится?
Алексей, улыбаясь, развел руками.
– Вот и все так, кого ни спросишь, а ты гадай! – Она обиженно надула красивые яркие губы.
– Кто ж вам ответит! – засмеялся Алексей, стараясь не сбиться с предложенного ею тона легкого «интеллигентного» разговора. – Я работаю в штабе (Федосова вскинула брови) и то не знаю. Правда, пост у меня скромный: всего только писарь, но, думаю, что и командующему не под силу такой вопрос.
– Да, да, верно! – вздохнула она.
Так они беседовали возле почтовой стойки, и их разговор ничем не отличался от десятков тысяч подобных же разговоров, какие велись на вокзалах, пристанях, в теплушках, на базарах – всюду, где военная неразбериха случайно сталкивала людей. Каждому хотелось выговориться, поведать о своих горестях, узнать о чужих, поделиться слухами и новостями.
Настоящий том содержит в себе произведения разных авторов посвящённые работе органов госбезопасности, разведки и милиции СССР в разное время исторической действительности. Содержание: 1. Александр Александрович Лукин: «Тихая» Одесса 2. Александр Лукин: Сотрудник ЧК 3. Рудольф Рудольфович Лускач: Белая сорока (Перевод: Всеволод Иванов) 4. Владимир Андреевич Мильчаков: Загадка 602-й версты 5. Юрий Иванович Мишаткин: Особо опасны при задержании [Приключенческие повести] 6.
Александр Лукин, один из старейших советских чекистов, в тридцатых годах работал в ГПУ УССР и лично принимал участие в операции, описанной в повести. Так же он известен читателям как автор повестей, рассказов и очерков о советских разведчиках. В Великую Отечественную войну А. Лукин был заместителем по разведке Героя Советского Союза Д. Медведева, командира прославленного особого отряда, действовавшего в гитлеровском тылу. Повесть основана на событиях сложной операции, проведенной советскими контрразведчиками-чекистами в начале тридцатых годов, в которой участвовал и сам А.
О чекистах, об их славных и нелегких судьбах и героической работе рассказывается в этой книге. В основу повестей положены действительные исторические события и эпизоды борьбы с подпольными силами контрреволюции в первые годы Советской власти.
О жизни Николая Кузнецова уже написана не одна книга, ему посвящены пьесы и кинофильмы, о нем сложены песни, в нескольких городах страны ему поставлены памятники, его имя носят сотни пионерских отрядов и дружин.И все-таки интерес к жизни и делам легендарного советского разведчика в годы Великой Отечественной войны не ослабевает.Вот почему бывший заместитель командира отряда «Победители» по разведке, старый чекист Александр Александрович Лукин и литератор Теодор Кириллович Гладков сочли своим долгом написать биографию Николая Ивановича Кузнецова для серии «Жизнь замечательных людей».
Действие приключенческой повести старого чекиста А. Лукина и литератора В. Ишимова происходит в наши дни, в среде портовиков, моряков, чекистов. Стечение обстоятельств сталкивает молодого рабочего Павла Кольцова с ловким дельцом, агентом иностранной разведки. В книге рассказано, как Павел Кольцов и его товарищи помогают советским контрразведчикам разоблачить и обезвредить врага.
Джон Рив, бывший британский "коммандос", начинает формировать в маленьком боснийском городке собственную армию - армию ополчения. Каковы истинные цели этого профессионального суперсолдата, для чего собирает он людей и оружие? Выяснить это, выйти на след Рива и любым способом доставить дезертира на родину поручено отряду специального назначения.
Насилие, сопли, слезы и Забеги. Это простая история одного глупого парнишки, который почему-то решил, что поумнел, набрался сил и теперь пытается вспомнить за чей счет.
Глеб Сиверов, он же секретный агент ФСБ с оперативным псевдонимом Слепой, получает новое задание: расчистить путь к креслу губернатора одной из ведущих российских областей тому человеку, которого вот-вот назначат на эту должность. Слепой привык действовать, но ведь недаром говорится, что каждому действию найдется противодействие. Предстоит жестокая схватка…
В вымышленной мире близок к завершению оказавшийся таким коротким межвоенный период, страны, нации и народы уже готовы обнажить оружие друг против друга. Как до такого дошло? Кто виноват? Повесть, завершающая оба сборника рассказов из цикла «Интербеллум».
Это — исторический роман, приключенческий роман, роман-пародия, остросюжетный детектив, биография, альтернативная история, вестерн, немного поэзии… Это — не вариация на тему «что могло бы быть», но грустная и ироничная констатация: «скоро будет казаться, что так и было». Короче: это роман обо всём, кроме Пушкина. А то, что Пушкин в этой книге оказался главным действующим лицом, не имеет никакого значения. Короче, это продолжение приключений тайного агента Коллегии Иностранных Дел А. Пушкина на юге империи.
До того, как меня упекли в психушку, я старался не убивать детей. Но пока сидел в четырех мягких стенах, эпидемия превратила всех взрослых в полоумных идиотов, возбуждающихся только при виде еды. А естественный отбор превратил их осиротевших…