В этот вечер Рейчел долго не могла заснуть. Франсин все-таки удалось заронить ей в душу сомнения. Неужели Люсьен и Пьер воспользовались большой дозой снотворного?.. Но если бы они жаждали избавиться от своего тайного бремени, почему в течение долгих лет не прибегли к такому способу?..
В конце концов она попросила Пьера рассказать об обстоятельствах смерти Бертрана.
— Был ли у него врач? — прямо спросила Рейчел.
— Да. Люсьен сразу же послал за ним. И за мной, конечно, тоже.
Это должно было бы удовлетворить девушку, но не успокоило в полной мере, и она решила набраться храбрости и спросить теперь у Люсьена.
Однажды днем он пришел и принес с собой плоский пакет, который протянул ей.
— Вот, моя любимая, запоздалый подарок, который я собирался вручить намного раньше, но, к несчастью, увидел тебя в объятиях другого мужчины.
Рейчел со смехом развернула коробочку.
— Прощальный подарок, которого я так и не получила. — Она приподняла крышку, и у нее перехватило дыхание от восхищения. — Какие чудесные топазы!
— Мне хотелось, чтобы у тебя было свое собственное ожерелье, — объяснил Люсьен. — Возможно, оно поможет стереть из твоей памяти тот вечер, когда я вернул тебе янтарные бусы сестры, которые ты потеряла, потребовав унизительный для тебя выкуп…
— Давай никогда не будем думать об этом. Надень на меня твое ожерелье, Люсьен, — попросила Рейчел и повернулась к нему спиной.
Люсьен щелкнул серебряной застежкой, развернул девушку к себе и крепко обнял.
— Спасибо, Люсьен, любовь моя.
— Ты счастлива?
— Конечно. — Рейчел чуть помедлила, но все-таки сказала: — Есть одна вещь, которая тревожит меня.
Стараясь выражаться как можно деликатнее, она поведала ему о своих опасениях относительно Бертрана. Лицо Люсьена стало холодным и суровым.
— Франсин вбила эту мысль тебе в голову? Какие еще безумные идеи бродят в ее воспаленном мозгу? Рейчел, ты вообще-то доверяешь мне?
— Конечно. Во всем.
— Ты думаешь, я способен ускорить чью-то смерть, если она мне выгодна… или ради еще чего-то?..
— Нет, Люсьен, не думаю. Но ты пойми, я должна была тебе сказать, — прошептала она, опустив глаза.
Он прижал ее к себе еще крепче:
— Рейчел, дорогая моя. Если бы ты не доверяла мне, то у тебя не хватило бы мужества обо всем спросить прямо. Ты, как ребенок, открыта и откровенна. Сохрани это навсегда!
— Я люблю тебя, Люсьен, — прошептала она. — Всегда верь в мою любовь.
— Даже тысяча Франсин не смогут никогда разлучить нас, — ответил он, обхватив ладонями ее лицо. — А та, что числится в нашей родне, сегодня преподнесла нам сюрприз — отправилась в кругосветное путешествие. Мы теперь долго не увидим ее рядом…
— Может, Франсин тоже встретит человека, которому удастся выявить в ней хорошие качества, — с сочувствием заметила Рейчел. — Я искренне на это надеюсь.
— Не будем терять времени на разговоры об этой особе. У нас есть более важные темы. Тебе придется дать телеграмму своим родителям, так как, строго говоря, мне понадобится их разрешение, чтобы жениться на тебе.
— Жениться на мне? — переспросила Рейчел, и глаза ее засветились. — Впервые слышу о браке. А если я откажу?
— А ты откажешь? — спросил он, и его губы оказались в одном дюйме от ее губ.
— Никогда, Люсьен, никогда. Просто скажи еще раз, что хочешь жениться на мне. Повтори… Повтори! Повтори!
— Интересно, на что я себя обрекаю? — улыбнулся он.
— Думаю, на жизнь, полную головной боли, — весело ответила она.
— И ничего больше? Счастья не будет?
— О, на самом деле будут долгие годы счастья, Люсьен, на земле, где широкие долины перемежаются вулканами.
— Милая моя, все наши вулканы давно потухли. Но как я рад, что ты приехала сюда, в Овернь.
Рейчел кивнула. То было самое важное и самое стоящее решение в ее жизни, когда она по приглашению сестры приехала сюда погостить. А могла бы… и не приехать…
