Соседи по планете: Птицы - [24]

Желание выяснить, что же это за птицы, заставляет Чепина снова отправиться в Конго. Каково же было его удивление, когда выяснилось, что местные жители хорошо знают этих птиц и нередко охотятся на них. Да и европейцы, жившие в Конго, тоже охотились на этих «павлинов». И как они ускользнули от внимания ученых — трудно сказать. Тем более, что птицы достаточно крупные (правда, поменьше павлинов), ярко окрашенные и очень шумные — взлетая, оглушительно хлопают крыльями. По ночам громко кричат. Но так или иначе, открытие Чепина произвело сенсацию в мире орнитологов. А в списке наших пернатых соседей по планете появился новый представитель — один из самых древних представителей куриного племени. Он действительно далекий родственник, точнее, родственник далекого предка павлина, но в то же время и очень далек от павлинов. Однако Чепин решил дать ему имя «Африканский павлин из Конго».

Открытие Чепина послужило как бы сигналом для новых открытий в орнитологии. Причем следовали они одно за другим, и приходили эти открытия часто самыми необыкновенными путями. Так, например, произошло с открытием нового вида зябликов, обитающих на Филиппинских островах.

Однажды летом 1937 года американский орнитолог Хичузука случайно зашел в магазин, торгующий мелкими животными, и увидел неизвестную ему птицу. Незнакома эта птица была и его другу-орнитологу Делакуру. Они вместе определили, что это новый, неизвестный еще вид зяблика. Однако американским любителям птиц он был давно известен: ежегодно этих зябликов птицеловы сотнями доставляли из Манилы в Сан-Франциско и продавали всем желающим. И во многих городах США задолго до открытия Хичузука и Делакура они жили в квартирах у любителей птичьего пения и даже в некоторых зоопарках.

Но если открытие нового вида зяблика хоть и интересное само по себе (да и как он был открыт — тоже любопытно), то открытие итальянского зоолога Мольтони можно считать сенсацией в орнитологии.

В 1938 году, изучая птиц в Эфиопии (тогда она называлась Абиссинией), он обнаружил птицу, похожую на скворца и на ворону одновременно. Но при более подробном изучении она оказалась не похожей ни на того, ни на другую. Мало этого — она вообще оказалась ни на кого не похожей. И настолько непохожей, что для нее одной пришлось создать особое семейство.

Следующее любопытное открытие было сделано через год в горах Боливии. Там, как и в других тропических лесах Южной Америки, живут так называемые гокко, или древесные куры. Гокко — так, по крайней мере, думали ученые, в общем-то, были хорошо известны орнитологам. И вдруг в 1939 году открывают совершенно неизвестный ранее вид этих птиц, с длинным выростом на лбу, похожим на рог носорога. За что и получила птица имя рогатого гокко.

Новые виды птиц открывают и во время экспедиций, и, как мы видели, иногда в музеях или даже в магазинах, торгующих живностью. Но вряд ли кто-нибудь будет спорить, что одно из самых неожиданных мест для открытия новых видов животных — кино. А именно там и было сделано очередное открытие.

В тот день известный немецкий ученый И. Крумбигель не собирался заниматься делами — он решил отдохнуть и отправился в кино. Шел фильм об Антарктиде, снятый экспедицией американского исследователя адмирала Ричарда Бэрда.

Конечно, операторы не могли пройти мимо удивительных жителей Антарктиды — пингвинов. И публика с удовольствием смотрела на этих забавных птиц. Но Крумбигелю было не до веселья: на экране он увидел совершенно незнакомых ему птиц, точнее, пингвинов неизвестного науке вида.

Как же на этих птиц не обратили внимание орнитологи? Если даже они и не видели фильм, снятый экспедицией Бэрда, орнитологи имели возможность познакомиться с живыми пингвинами: ведь несколько экземпляров экспедиция привезла из Антарктиды и продала в один из зоопарков Новой Зеландии. Под каким названием находились они в зоопарке — сейчас вспомнить нелегко. Но когда стало известно, что это новый вид — они, по предложению Крумбигеля, были названы пингвинами Бэрда. Под этим именем они и вошли в список наших крылатых соседей по планете.

А в честь Роберта Мерфи — известного американского орнитолога — названа другая птица. Птиц этих ученые не знали. Когда в руки Мерфи попала эта птица, он решил, что поймал последний исчезающий экземпляр живших некогда на Земле буревестников. И назвал эту птицу последним буревестником. В одном Мерфи оказался прав — этих птиц когда-то было много, и их уничтожили люди. Но в другом он, к счастью, ошибся: еще некоторое количество «последних» буревестников уцелело — на острове Оэно, одном из самых восточных тихоокеанских островов, обнаружили довольно большую колонию этих птиц. Сейчас они называются не последними, а буревестниками Мерфи.

Но, пожалуй, еще более интересное открытие Р. Мерфи сделал в 1951 году. Собственно, Мерфи открыл новый вид как бы вторично. Речь идет о кахоу, или бермудском буревестнике.

Существование этих птиц не являлось новостью для орнитологов: их было очень много на Бермудских островах. Было много в XVI веке, когда острова открыли, было много и в начале XVII века, когда острова стали заселяться. Правда, завезенные европейцами свиньи значительно снизили число буревестников — птицы эти гнездятся в земляных норах, и их яйца и птенцы вполне были доступны свиньям. Черные крысы, появившиеся на островах также вместе с европейцами, уже окончательно уничтожили этих птиц. И уничтожили в короткий срок: когда в 1610 году люди спохватились и появился закон (вторично он был принят в 1621 году) об охране этих птиц, то охранять оказалось уже некого: кахоу исчезли. Причем орнитологи даже не успели изучить их. Это было сделано лишь в 1916 году (через триста лет после издания первого закона об охране птиц!) по костным останкам.