Сорванный венец - [2]

– Конечно, – произнесла я вежливо, развернулась и припарковалась у ворот дома.

– Спасибо, – сказал мужчина, открыл дверь, не без труда выбрался из машины под наше гробовое молчание и вышел.

Мы посидели немного, наблюдая, как он медленно идет к воротам, открывает маленькую калитку магнитным ключом, проходит внутрь, и тут неугомонная Полинка озвучила общую мысль:

– А как же деньги?

У меня не открылся рот попросить у него денег. Если он сам не сообразил, то как-то неловко просить… Да, я робкая и щепетильная дурочка и поступила глупо и нелогично, но что поделаешь, если в таких ситуациях, когда надо просить для себя, у меня отнимается язык?

– Может, доедем без дозаправки, – оптимизма в моем голосе было хоть отбавляй.

Но не тут-то было. Не отъехав от дома и трехсот метров, машина встала прочно и бескомпромиссно.

Я в ярости вышла из автомобиля, достала пачку сигарет и закурила. В нашей семье курила только я одна, впрочем, работая в хирургии, трудно было не закурить. Девчонки выбрались из салона, окружили меня. Переулок был глух и тих, ближайшая заправка в двух километрах отсюда, а метро – рядом с ней. Автобусы в этом районе не ходили – у аристократов, живущих здесь, просто не было в них нужды.

– Может, бросим машину и продукты, дойдем пешком до метро, а завтра вернемся и заберем? – предложила молчавшая до сих пор Алинка.

– Продукты испортятся, – тоскливо протянула Полина, – да и посмотри, какой квартал. До завтра машину обязательно эвакуируют, потом ищи ее на штрафстоянках и выкупай. А откуда мы деньги возьмем?

Пухленькая Каролина ожесточенно жевала пончик и молчала. Она всегда ела, когда нервничала, и надо бы ее показать психологу, но он стоил больше, чем содержание машины или пончики.

Я докурила, пальцы мои дрожали, как всегда перед отчаянным шагом. Было дико страшно.

– Я сейчас все решу, ждите в машине. – И я пошагала обратно, к дому, у которого мы высадили попутчика.

Подошла к воротам, позвонила. Засветился экран справа, появилось изображение охранника.

– Что вам нужно?

Я тряслась как заячий хвост.

– Я владелица машины, довезла хозяина дома, ну, вы видели ведь? – По его лицу было непонятно, слышит он меня или нет. – Дело в том, что он забыл кое-что.

– Сейчас к вам выйдет охранник, отдадите, – отчеканил сидящий в экране.

– Да нет, нет, – суетно заговорила я, – он не вещь забыл, а забыл нам кое-что отдать.

– Зайдете завтра, заберете, в такое время я беспокоить хозяина не стану.

– Но я не смогу завтра зайти, – с нажимом произнесла я, – мне надо сегодня!

– Извините, ничем не могу помочь, – и экран погас.

Я повернулась спиной к воротам, прислонилась к ним. Снова закурила. В трехстах метрах отсюда, в машине, полной необходимых нам продуктов, сидели сестренки, которых везти ночью на общественном транспорте ой как не хотелось. Пусть даже завтра выходные и никому не надо в школу или в институт, перспектива ночевки в машине тоже не вдохновляла. Побилась легонечко о холодный металл затылком, стало полегче. Звонить отцу или старшей сестре? Это значит искать стационарный телефон, будить соседку. У нас мобильных не было, да и чем помогут родные? Я стала лихорадочно вспоминать знакомых или коллег, к кому могла бы обратиться. Беда, что старых друзей не осталось, а с новыми я, памятуя о старых, сходилась очень трудно.

– Проблемы? – раздался сзади насмешливый и хрипловатый голос.

Я обернулась. Оказывается, он все время сидел рядом, на скамейке, расположенной у ворот и укрытой от лишних глаз какими-то цветущими кустами.

– Что вы, – со злостью сказала я, – никаких проблем.

Оттолкнулась от ограды и, громко топая, пошла вверх по улице, к машине.

* * *

Оставшись без собеседницы, Люк покачал головой. Ему сразу стало понятно – нервничающим девицам что-то от него нужно, поэтому он и не сдержал любопытства, сел на свой страх и риск в машину. Да, начальство бы по голове за это не погладило, благо, оно не в курсе его авантюры. Девицы вполне могли оказаться нанятыми убийцами, похитителями или подосланными забраться в койку, чтобы завтра появился благородный папаша с дюжиной свидетелей и священником. Поэтому он всю дорогу ждал, пока заговорит старшая.

Что-то точно было нечисто, так как она старательно не смотрела на него, а уж сидела с таким выражением на лице, будто сейчас оторвет от напряжения руль. А девчонки сзади просто высверлили в его затылке дырку своими взглядами, да еще и подглядывали в зеркало. И он был почти разочарован, когда его спокойно высадили и уехали. Сел на скамейку у ворот, спрятанную в «розовом гроте», закурил, позвонил Михаилу, чтобы разворачивал автомобиль, высланный за ним, послушал пение птиц, отхлебнул коньяка из фляги, чтобы унять растревоженную ногу. И тут старшая вернулась. Охранники молодцы, сработали на «отлично», но проклятое любопытство все-таки дернуло Люка обнаружить свое присутствие.

И что же? Ни выстрела, ни попыток соблазнения (хотя он понимал, что это глупо, за почти полчаса поездки его можно было убить много раз). Но что же тогда надо проклятой девице?

Люк быстро, насколько позволяла нога, пошел к пункту охраны, как только собеседница скрылась из виду. Двое охранников подняли на него взгляды.