Сорванцы - [43]

Папа-турист, улыбаясь, согласно кивал головой и скорее принялся засовывать все это назад, кошелек оказался у него в кармане. Папе-туристу захотелось подарить мальчугану значок с собакой, но он вспомнил, что оба значка он уже подарил мальчикам на площади Героев.

Махнув рукой, молодой человек стал подниматься по красным мраморным ступеням к выставочным залам.

Терчи обомлела, когда увидела, что Карчи, Берци и собака выскочили из вагона подземки. И только когда захлопнулись двери, она проговорила срывающимся голосом:

— Куда же вы? — и вцепилась в Кроху, который, впрочем, чувствовал себя совсем неплохо, оказавшись в центре всеобщего внимания, и радостно лепетал что-то.

— Хорошо, хорошо, малышка. Сейчас выходим! Прошу прощения!

— Что ты, девочка, нечего извиняться! У тебя очень симпатичный братик. Как его зовут?

— Как его зовут? Не подумайте, что его зовут Эгонкой. Вначале и мы так думали, но потом выяснилось, что он не Эгонка.

Все с нескрываемым удивлением смотрели на девочку, а одна женщина укоризненно покачала головой:

— Ай-яй-яй! Тебе что, плохо? Или ты просто бесстыдница?

Наконец-то состав начал замедлять ход. Остановка «Опера». Загорелись огни. Поезд затормозил, и двери распахнулись.

— До-оо сви-ии-дания-аа, — пропела Терчи и, ухватившись за ручки коляски, как землепашец за плуг, решительно выкатила ее на перрон.

Однако перед старинными крутыми ступеньками она остановилась. Ой-ой!

На ее счастье, по лестнице спускался молодой человек.

— Давай, я помогу тебе с коляской, — предложил он и, подхватив Кроху, понес коляску наверх.

Молодой человек рассмеялся, когда малыш благодарно провел пальчиком по его физиономии.

Терчи устремилась за ним, но на сандалии вдруг расстегнулся ремешок. Для того чтобы его застегнуть, требовалось одно мгновение, но и его оказалось достаточно, чтобы приключилась беда.

Девочка, согнувшись, еще возилась с сандалией, когда услышала знакомый голос, и у нее в жилах остановилась кровь. Другой, более симпатичный голос также не предвещал ничего хорошего.

Терчи неохотно подняла взгляд и увидела наверху, у лестницы, знакомую кассиршу, которая, задыхаясь от гнева, кричала:

— Вор, жулик! Немедленно отдайте ребенка!

Молодой человек осторожно опустил коляску, погладил малыша по головке и сказал:

— Не кричите, пожалуйста! Разве вы не видите, что я только помогаю вашей дочери?

— У меня нет дочери. Знаю я вашего брата! Делаете вид, что до двух считать не умеете, а стоит отвернуться, как тянете что-нибудь.

— Послушайте, что вы себе позволяете? Я что, украл этого ребенка?

— Да будет вам известно, этого малыша действительно украли!

За спиной Панчане появился Дёме, он постарался придать своему лицу строгое выражение.

— Это, действительно, украденный, а точнее, утерянный ребенок. Поэтому, прошу вас, расскажите, когда и как он попал к вам.

Молодой человек с досадой рассмеялся и обернулся к Терчи, которая по-прежнему возилась с сандалией, понимая, что сейчас грянет гром и на нее обрушится небо.

— Девочка, твоя мать несколько раздражена. Видно, и ты можешь схлопотать пару подзатыльников. Искренне сочувствую.

Тем временем к перрону подкатил новый состав, и молодой человек, не отвечая Дёме, поспешил вниз и впрыгнул в вагон. Когда поезд тронулся, можно было видеть, что он осуждающе качает головой.

Терчи глубоко вздохнула: неужели на сегодня не хватит с нее неприятностей, и взбежала вверх по лестнице.

— Я здесь, здесь! — сказала она и не к месту засмеялась.

— Это прекрасно, что ты, негодница, здесь, что ты появилась, — обрушилась на нее Панчане, потом повернулась к Дёме: — Одна птаха из этой компании уже налицо. А другие двое еще шлепают там. Везите их домой. Остальное дело милиции!

Женщина бросила сердитый взгляд на Терчи, однако взгляд ее не произвел должного впечатления. Еще полчаса назад девочка более всего боялась милиции, а сейчас сердце ее сжималось от страха совсем по другому поводу.

— Не забирайте его! — взмолилась она и потянулась к коляске с малышом.

У Дёме растерянно вытянулась физиономия, а Панчане решительно взялась за ручки коляски и, не глядя по сторонам, зашагала твердой походкой через толпу. Она двигалась неудержимо, как танк, на лице — решимость, взгляд маленьких глазок сосредоточенно устремлен вперед. Глядя на солдатскую поступь Панчане, можно было подумать, что каблуки ее туфель вот-вот впечатаются в асфальт.

— Она утащит его! — в отчаянии вскрикнула Терчи и умоляюще посмотрела на Дёме. — Этого нельзя допустить!

Дёме схватил девочку за руку и, не видя иного выхода, поспешил вслед за Панчане: дела обернулись совсем не так, как он предполагал. Всего несколько минут назад они в полном согласии катили по проспекту Народной республики и разразились громкими «ура!», когда заметили Карчи и Берци с собакой. Беда, конечно, в том, что проспект Народной республики — самая оживленная (впрочем, и самая красивая) магистраль Будапешта, но машину можно останавливать только в специально отведенных местах. Хорошо, что неподалеку от Оперы как раз освободилось место на стоянке, и Дёме ловко подрулил на ее место.

В тот же момент два уже знакомых нам парня заняли боевые позиции.