Сорные травы - [20]

– Леди не потрошат трупы, – хмыкнула я. – Не знаете, сколько всего за вчера?

– Наши статистику пока не дали. Зарубежная тоже собрана не слишком хорошо. Думаю, точных цифр раньше чем через месяц не дождемся, если дождемся вообще. То, что есть, варьирует по городам, но в целом получается пятнадцать-двадцать процентов взрослого населения. Плюс дети – среди них однозначно выживших меньше умерших.

– Сколько-сколько? – выдохнула я.

Шеф подхватил под локоть.

– Маша?

– Сейчас, – я отстранилась. – Все нормально.

Все просто замечательно. Только вот дышать темно, и воздуха не видно. Я опустилась на корточки, сцепив руки на затылке, – преодолевая сопротивление мышц, разогнула шею. Быстрый и надежный способ обеспечить прилив крови к мозгу, чтобы избежать обморока. Пару раз приходилось пользоваться. Если уж дожила до своих лет, ни разу не уподобившись изнеженной барышне, то и начинать не стоит. Медленно выпрямилась.

– Это десятки тысяч только в нашем городе.

– Да. Присядешь?

– Нет. Все нормально, – повторила, как заведенная. – Все… нормально…

Осмыслить это было невозможно.

– Шеф, – сказала я, на миг забывшись. – Прошу прощения. Олег Афанасьевич…

– Да ладно, чего уж там, – усмехнулся он. – Будто я не знаю, как вы меня зовете.

– Прошу прощения… вы ничего не перепутали?

– Я бы очень хотел перепутать. Можно понадеяться, что у нас статистика окажется другой. Но я уже сделал несколько звонков, и судя по услышанному… Боюсь, как бы на самом деле все не оказалось еще хуже.

– Ясно. О причинах что-то говорят?

– Пишем «острая коронарная недостаточность» плюс сопутствующим – грипп.

– Ох ты ж епрст!.. – Я осеклась, вспомнив замечание. Какая я леди, к чертям собачьим? Оно и к лучшему, леди – создания прекрасные, но исключительно декоративные. И все же выслушивать очередной выговор не хотелось.

– Мария, мы же взрослые люди. Ничего другого сверху и не скажут.

– Угу, – буркнула я. – Противно.

Шеф промолчал. Я сняла с вешалки пластиковый фартук.

– Олег Афанасьевич, а где все?

Он взглянул на часы, такие же стерильно белые, как и кафель, на котором они висели.

– Еще десять минут до начала рабочего дня. Один детский прозектор уже работает, там, в соседнем крыле. Санитары тоже пришли. Сейчас новые трупы примут – будут одевать и укладывать тех, что я ночью вскрыл.

– Вы не ложились?

– Хоть какая-то польза от бессонницы. Да и не могу я дома. Женщины плачут… – Он вздохнул. – Двое сотрудников позвонили и попросили свои законные три дня на похороны близкого родственника. Думаю, примерно к обеду они сообразят, что все равно осмысленно заниматься похоронами нынче не выйдет.

– Почему?

– Подумай.

Я подумала. Крепкое словечко вырвалось само. Шеф сделал вид, будто не заметил.

– Если сами не приедут, я их вызову. А потом задействую свои каналы, чтобы помочь с похоронами. У тебя кто-то есть?

– Подруги сын. Четыре месяца было… Может, и без меня справится, но если что – попрошу помощи.

– Хорошо, буду иметь в виду. Докладную, как я уже говорил, написал, но не уверен, что подействует. Трупы везут. Согласно закону, к нам должны доставить всех, а мы должны всех исследовать. Так что придется как-то справляться с этим потоком.

И с ворохом бумажек, сопровождающих этот поток. Похоже, надо будет здесь поселиться. Формально сроки проведения судебной экспертизы не ограничены, определено лишь, что в течение суток после установления причины смерти должно быть выписано свидетельство, а тело выдано родственникам. Но во что превратятся все эти трупы без холодильника через недельку… если родственники покойных не возьмут нас штурмом до того.

– Вадим скоро должен студентов подогнать, – продолжал шеф. – Какая-никакая, а помощь. И придется поработать сверхурочно.

– Да я уж поняла, – пробурчала я. – Чувствую, в ближайшее время скучать не придется.

Студентов оказалось трое. Маловато, но, учитывая вчерашний денек, удивительно, что и эти до кафедры доехали. Вадим вскрывал труп, подробно объясняя, что к чему, студенты жались друг к другу, почти не задавая вопросов. Странно. Обычно к пятому курсу народу море по колено, а сфотографироваться с органокомплексом в руках едва ли не дело чести – будет чем шокировать приятелей. То ли события, напоминающие дурдом, подействовали, то ли трупов все же многовато для неподготовленной психики. Впрочем, мне-то что за дело? Своих забот хватает.

Я как раз закончила с описанием, когда Вадим подвел длиннющего парня с рыжими вихрами, торчащими из-под колпака.

– Вот тебе подмога. Отпустить я их должен в одиннадцать-пятьдесят.

– Ясно, – я перевела взгляд на студента. – Как зовут?

– Вася.

– «Вася», – передразнила я. – Вы доктор, привыкайте. Василий?..

– Иванович.

Да уж, повезло парню. У родителей явно было извращенное чувство юмора. Тем не менее.

– Лечебник?

– Да.

– Я так понимаю, Василий Иванович, теорию вы знаете. Того, что сейчас показал преподаватель, вам хватит для самостоятельной работы или лучше повторить?

– Лучше повторить.

– Хорошо. Давайте так: я работаю, вы рассказываете, что видите и как бы писали протокол. Ошибетесь – поправлю. После этого, пока я работаю со следующим, вы заполняете документы. Я проверяю, и, пока составляю свой акт, вы вскрываете следующего и описываете. Будут вопросы – зовете меня. Понятно?