Сопротивление большевизму, 1917–1918 гг. - [208]

Кроме вины таманцев за союз с немцами, была другая причина непризнания Таманской армии и ее заслуг.

Во время пребывания немцев на Тамани туда стали просачиваться из районов занятых большевиками и из Крыма офицеры, но не для того, чтобы вместе с немцами сражаться против большевиков. Там образовалась группа «немецкой ориентации», возглавляемая кубанцами полковником Ипполитом Камянским, есаулом Горпищенко и подъесаулом И. Борчевским. Эта группа объявила себя «Кубанским правительством». Она выпустила дерзкую прокламацию против Кубанского атамана и Кубанского правительства, а также против Добровольческой армии, с призывом к населению Кубани не подчиняться им. Прокламация эта была составлена от имени населения полуострова, ничего общего не имевшего с этою группою. Она разбрасывалась немцами с аэропланов за пределами полуострова.

Впоследствии Камянский и Горпищенко были судимы в Екатеринодаре за мятеж и лишены чинов и орденов.

Возможно, что у Главного командования были и другие причины непризнания заслуг таманцев, в результате чего геройская борьба казаков на Таманском полуострове осталась не отмеченной и геройские подвиги участников ее ничем не отмечены.

В общественном мнении, за исключением, быть может, Темрюкского района, эпизоды на Тамани были изглажены последующими событиями и чехардою героев, появившихся на сцене Гражданской войны.

Таманское восстание казаков изгладилось из памяти, не оставив до себе ни единого следа в истории Гражданской войны, за исключением двух–трех газетных заметок в наших заграничных изданиях.

Раздел 7 ЗАКАВКАЗЬЕ И СРЕДНЯЯ АЗИЯ

Б. Байков [267] ВОСПОМИНАНИЯ О РЕВОЛЮЦИИ В ЗАКАВКАЗЬЕ [268]

Уже в октябре месяце проходившие через Баку, морем из Персии, и через узловую станцию Баладжары (по шоссе 8 верст от Баку) с Кавказского турецкого фронта, а также и шедшие из Туркестана через Красноводск — Баку воинские части, представляли собою в большинстве разложившиеся солдатские массы, с оружием в руках стремившиеся к себе на родину в Центральную Россию. В ноябре развал фронта уже вполне обозначился, и мужественный старик генерал М. А. Пржевальский, [269] герой Сарыкамыша и Эрзерума, стоявший в то время во главе командования Кавказской армией, уже не мог ничего поделать.

Создавшийся к тому времени Закавказский Комитет, во главе с Е. П. Гегечкори, распорядился закрыть для уходивших с фронта войск город Тифлис, опасаясь разграбления его и богатейших военных запасов, в нем сосредоточенных, солдатскими бандами, для этой цели узловая станция Навтлуг (в 5 — 6 верстах от Тифлиса), через которую шло раньше сообщение с фронтом как из Тифлиса, так и из центра России, была закрыта и узловая станция была перенесена в Караязы, кажется, или еще дальше — одним словом, верст за 40 — 50 от города Тифлиса, благодаря чему воинские части по железной дороге следовали в Россию минуя Тифлис.

Вместе с тем тот же Комитет, учитывая и последствия переворота, свергшего Временное правительство и давшего власть большевикам, и развал фронта, и совершенное обнажение государственных границ, постановил разрешить формирование национальных частей. Армяне и грузины, отбывшие воинскую повинность в России на общем основании, имели в своей среде немало кадровых солдат и много офицеров, среди которых было много весьма дельных.

* * *

В ином совершенно положении оказались закавказские татары, взамен личного отбывания воинской повинности платившие воинский налог и имевшие в составе российской армии очень немного представителей среди офицерства.

Тифлисские интендантские арсеналы и склады заключали в себе колоссальнейшие запасы оружия, обмундирования, провианта, фуража, всякого снаряжения и т. д., рассчитанные на миллионную армию. Было, следовательно, чем и вооружить и снабдить вновь формируемые национальные воинские части всех родов оружия, как армянам, так и грузинам, не говоря уже о том, что оружие имелось при себе у каждого из возвращавшихся к себе на родину со всех фронтов воинов — грузин и армян.

Разрешено было и русскому населению Закавказья формирование особого русского корпуса, во главе которого стал, если не ошибаюсь, генерал Левандовский.

Татарам в выдаче оружия было или вовсе отказано, или же выдача такового была только обещана в будущем, да и то в незначительном количеств. Однако и татары приступили тоже к формированию национальных воинских частей, которым оружие и снаряжение нужно было иметь во что бы то ни стало. И на этой именно почве разыгрались ужасающие кровавые события, известные под именем Шамхорских событий.

Лица, стоявшие к этим событиям ближе, прольют когда‑нибудь на всю эту поистине кошмарную историю полный свет.

По почину ли самих татар (кого‑либо из их главарей), по указке ли из Тифлиса, прилегающему к линии железной дороги Тифлис — Баку татарскому населению дано было кем‑то понять, что можно отнять оружие у проходящих с фронта русских воинских частей. (Широкие общественные крути связывают с Шамхорскими событиями имя грузина полковника князя Л. Магалова, стоявшего со своим татарским полком Дикой дивизии около города Елизаветполя, невдалеке от места избиения русских воинских частей. —