Сопка голубого сна - [139]

В четыре собирались к обеду, садились за стол все — Вера, Бронислав, Митраша, Павел, Эрхе, Люба и Дуня,— потом отдыхали, не вставая из-за стола, и это было самое приятное время дня. Они делились впечатлениями, рассказывали разные услышанные истории или случаи из собственной жизни, иногда пели, женщины часто занимались попутно шитьем или вязанием... В семь ужинали, а около восьми расходились но комнатам.

Питались они в ту пору, как никогда. Вера заботилась о том, чтобы меню было питательным, сытным и разнообразным. В будни у них бывал бульон, мясные щи, гороховый суп, рассольник с почками, борщ, грибной суп, пельмени, жаркое из дичи, рубленые котлеты, гречневая каша, запеканка, шашлык, рябчики, тетерева и другая птица, иногда «смесь», то есть нарезанное кусочками мясо, сало, картофель, горох, лук — все тушенное в остром соусе из черемши... На третье клюквенный кисель, шаньги с ягодами, сладкие пироги, чай. Часто на закуску подавали квашеную капусту, соленые огурцы, грибы. По воскресеньям — дополнительно строганина, балык, икра, питательные свойства которой Вера ставила очень высоко, рыбная солянка или кулебяка. А хлеб они ели всегда один и тот же, вкусный, сибирский, собственной выпечки из пшеничной муки.

В начале марта приехал Федот, сын Акулины, знавший дорогу, и Любин муж Яков. Они привезли почту из Удинского, заказанные Верой русские и польские книги, а также Верину швейную машинку с манекеном. Вера тут же принялась обшивать Эрхе, кроила для нее юбки, блузки, сарафаны, чтобы одеть ее как пристало жене русского мужчины. Между тем Федот с Яковом ходили каждое утро в лес, Федот с Брониславом, Яков с братом, у них, как почти у каждого сибирского мужика, были ружья, и теперь они охотились понемногу, знакомились с трудовыми буднями охотников. Вечером за столом бывало шумно и весело, говорили, смеялись, веселились допоздна. Павел брал гостей с собой на реку, они делали три проруби, и все трое ловили на бармаша, принося домой массу рыбы. Сходили в гости к бурятам, которые по этому случаю наварили самогона. А Федот с Яковом принесли им подарки.

Через две недели гости уехали, захватив в собой Любу, без которой полугодовалый Зютек мог уже обойтись, перейдя на манную кашу, молочный суп и тертую морковь. Он сидел на руках у Веры, держась уверенно и крепко, и даже с ее помощью помахал отъезжающим ручкой на прощание.

Было третье апреля, предобеденное время. Они теперь обедали раньше, в два, потому что охотничий сезон кончился.

Все были дома. Вера шила, Бронислав, сидя за столом, подсчитывал свой заработок за сезон, Дуня и Эрхе готовили обед, Митраша на скамейке играл с Зютеком, а Павел возился у верстака.

— С чернобурыми лисами мне в этом году везло, да и волков убил двенадцать штук, остальное, как всегда, куницы, соболи, горностаи, — сказал Бронислав.— Знаешь, Верочка, сколько получается всего? Две тысячи двести рублей!

— Замечательно! Ты еще ни разу столько не заработал?

— Ни разу. Ты мне приносишь счастье. А средний заработок за четыре года у меня получается тысяча семьсот девяносто два рубля... А ты, Митраша, сколько добыл в тайге?

Тот поднял брови, подумал, потом посадил Зютека рядом с собой на скамью и написал на бумажке: «тысячу пятьсот или тысячу шестьсот рублей».

— Вот видишь, ты приближаешься к моей средней... Отсюда вывод, подсчитано с карандашом в руках, что

нам хватит на все, мы можем здесь жить, причем не плохо!

— Такой вывод нужно отметить,— сказала Вера.— Как у тебя дела, Дуня?

— Обед готов...

Вера сняла со стола скроенные части сарафана Эрхе, Бронислав убрал свои записи, начали накрывать на стол, когда вдруг залаяли собаки. Они увидели в окно, как Павел открывает калитку и бросается бежать к дому вместе с пришедшим Цаганом.

— Он говорит, что к нам едут казаки!

— Да, да, папаха! Столько папаха! — подтвердил Цаган, показывая шесть пальцев.

Оказалось, что Цаган заметил их с Крутого обрыва, откуда простирается вид далеко на юг. Казаки ехали верхом, ведя с собой двух запасных лошадей, а впереди бежал человек на лыжах.

— Проводник,— сказал Бронислав и молчал с минуту, а когда заговорил снова, в его голосе и на лице было такое напряжение, что все осознали опасность и приготовились выполнять указания.— Ты, Павел, бери берданку с патронами и все свои рыболовные причиндалы и мотай с Ширабом на лыжах в нашу избушку на острове. Через пару дней пришлешь Шираба к Цагану в разведку. Вера, дай ему быстренько еду на это время. Эрхе, вынеси все вещи свои и Павла из комнаты, уходи к отцу, переоденься в халат, сними обручальное кольцо — ты никогда ни за кем замужем не была — ясно? Торопитесь! У нас времени не больше получаса!

Не успели они. выпроводить Павла и Эрхе с Цаганом, не успели прибраться и усесться, будто ничего не произошло, как снова разлаялись собаки.

Бронислав и Митраша, захватив ружья, пошли к воротам.

— Кто?

— Открывайте! Полиция!

— Предъявите документы.

— Да как ты смеешь! Это сопротивление власти.

— Возможно, но здесь безлюдье, на нас уже дважды нападали, и мы чужих не пускаем...

— Ты же видишь, что на нас форма?

— Форму может надеть каждый... Прошу вас, протяните мне поверх калитки документы.