Соперник - [50]

– Она очень красивая. Если я когда-нибудь ее встречу, то сразу же узнаю.

У Оливии округлились глаза от удивления. Значит, это был не дух умершей, а живая женщина?

– Анна, я полагала, речь идет о духе…

– Я не знаю, – сонно потерла глаза девочка. – Иногда мне кажется, что это был дух, а потом я вижу, что печальная женщина принадлежит миру живых.

– Был ли кто-нибудь с тобой на чердаке, когда пришли мы с лордом Кэдмоном?

– Нет, она ушла, – едва слышно отозвалась Анна, закрывая глаза.

Через секунду-другую она уже крепко спала, смежив густые темные ресницы.

Оливия глубоко задумалась. Может, Анна вступила в контакт с духом одного из предков рода Стэнхоупов?

Внезапно она заметила мерцающий отсвет свечи и оглянулась. К ней в спальню со свечой в руке осторожно вошел де Вер. Босой, в шелковой рубашке и обтягивающих панталонах, он был удивительно хорош. Да еще эти темные густые волосы до плеч… У Оливии сильно забилось сердце, и она вскочила с места.

– Сюда нельзя! – приглушенно воскликнула она, боясь разбудить Анну.

– Она заснула? – деловито осведомился он, и на его губах мелькнула улыбка.

Оливия бросила взгляд на дочь.

– Да, она спит, и я прошу вас немедленно удалиться!

Поставив подсвечник на край стола, Гаррик приблизился к Оливии.

– Что имела в виду мисс Чайлдс, когда спрашивала, не чувствуешь ли ты что-нибудь? – чуть хрипло спросил он.

На Оливию словно вылили ушат ледяной воды.

– Не понимаю, о чем вы, милорд… – пробормотала она, покрываясь испариной.

– Ты что-то утаиваешь от меня, Оливия. Но что? – мягко произнес он. Под ласковым взглядом его золотисто-карих глаз Оливия чувствовала себя загипнотизированной. Она с трудом перевела взгляд ниже и вздрогнула, заметив игравшую на его губах улыбку. Неужели он прочел ее мысли?!

– Что видела Анна на чердаке? Вернее, что она чувствовала? Или кого?

Оливия молчала затаив дыхание.

– Я не враг тебе, Оливия, – произнес Гаррик и взял ее за плечи. – Я хочу тебе помочь. Неужели в нашем доме водятся привидения?

– Не знаю, – смущенно отозвалась она. Прикосновение его руки заставило ее вспомнить жаркие поцелуи в саду Лейтонов.

– Анна слепа, поэтому чувствует то, что не ощущают зрячие? Она чувствует присутствие духов?

Оливия отчаянно замотала головой.

– Это все богатая фантазия ребенка, привыкшего играть в одиночестве!

– Вряд ли, – покачал головой Гаррик. – И она вовсе не лунатик.

Помолчав несколько секунд, он продолжил теперь почему-то глухим голосом:

– В детстве мы с братом часто играли на этом чердаке, и за это нам здорово доставалось от отца… Собственно говоря, я был уверен, что чердак давно заперт на замок и там нет ровным счетом ни единой живой души…

– Гаррик, ты когда-нибудь чувствовал рядом чье-нибудь присутствие? Присутствие кого-то невидимого и неосязаемого? – сдавленным голосом поинтересовалась Оливия, неожиданно для себя переходя на более интимное обращение к виконту.

– Не знаю, – неуверенно ответил он. – Может быть… Там, на чердаке, всегда темно и мрачно, даже в самый яркий солнечный день… Впрочем, – внезапно улыбнулся он, – это, наверное, тоже мальчишеские фантазии.

Протянув к ней руку, он дерзко погладил ее по щеке, и Оливия отпрянула в сторону.

– Ты боишься меня?

– Я боюсь твоей дерзости! – воскликнула Оливия.

– Я знаю, чего ты боишься, – вдруг уверенно произнес он. – Не бойся…

Его руки, скользнув по ее плечам, ласково коснулись атласной кожи рук. Какое наслаждение! Оливия едва сдержала невольный крик. В этот момент она напрочь забыла о том, что позади нее спала в кровати ее маленькая дочь.

А он своими сильными руками уже ласкал ее плечи и грудь, медленно поглаживая тугие полушария снизу и с боков. Оливия прерывисто вздохнула, чувствуя, как напряглись и затвердели от возбуждения розовые соски, мгновенно натянув тонкую ткань ночной рубашки. Это не укрылось от глаз Гаррика.

Теперь его ладони, осмелев, накрыли собой полную грудь Оливии, а пальцы принялись нежно массировать набухшие соски.

У нее перехватило дыхание от приятного возбуждения.

Внезапно он обнял ее голову, и Оливия сразу почувствовала себя такой хрупкой, такой слабой… Его губы жадно впились в ее уста, и она, не помня себя, стала отвечать на его страстные поцелуи и дерзкие ласки.

Когда руки Гаррика властно стиснули ее нежные ягодицы, раздвигая их и пытаясь проникнуть между бедрами, она чуть не потеряла сознание от острой волны чувственного наслаждения. О, это было невыносимо! И она вскрикнула от мучительно-сладкого прикосновения его умелых рук, сквозь тонкую ткань рубашки ласкавших самое сокровенное местечко женского естества.

С трудом оторвавшись от нее, Гаррик повернулся в сторону кровати, рядом с которой мирно дремал сеттер. Едва слышно свистнув, он щелкнул пальцами, показав псу на спавшую Анну, и тот, послушно вскочив на постель, улегся в ногах девочки.

– Что, если Анна проснется? – испуганно пробормотала Оливия, в которой снова заговорил рассудок.

– И будет счастлива обнаружить на своей постели Трива, – ответил Гаррик, выводя Оливию из спальни девочки.

– Гаррик, – нерешительно начала Оливия, остановившись в полутемном коридоре. Ее тело требовало близости с ним, но рассудок продолжал сопротивляться.