Соперницы - [17]

Глядя на креола, Ройал ловил себя на мысли, что что-то в его внешности раздражает его, но не мог понять, что же именно. Одна из девочек сказала что-то джентльмену, и Ройал услышал имя Жан Луи.

– Я всегда полагал, – сказал Жан Луи, оборачиваясь к Ройалу, – что Одалиска держит заведение для элиты. Вот уж никогда бы не предположил, что сюда пускают всякую американскую шваль.

Тишина вмиг накрыла стойку бара. Все взгляды были устремлены к Браннигану. Но тот хранил молчание, игнорируя наглые нападки креола.

– У америкашки, похоже, плохо со слухом, – не выдержал Жан Луи, повышая голос.

Было очевидно, что он сильно пьян. Но, помимо этого, в его глазах плясал дьявольский огонек, который бывает только после изрядной дозы опия.

– Я предпочитаю не замечать мелкие неприятности, – ответил наконец Ройал. – Например, когда я стою на улице, а проходящая мимо обезьяна портит воздух, я не указываю ей на плохие манеры, в конце концов она просто животное.

Тишина поглощала все больше и больше пространства, даже оркестр притих. Все смотрели в сторону бара. Одалиска, почувствовав надвигающийся скандал, поспешила к месту происшествия. Оба клиента приносили ей немалые доходы, и она предпочла бы спустить дело на тормозах.

Жан Луи ответил типично по-креольски, он поднял со стойки белоснежную перчатку и хлестнул Ройала по лицу.

– Мерзавец, – сказал он сквозь зубы, – я требую сатисфакции. Дуэль, если вам незнакомо слово «сатисфакция», варвар.

В этот момент Маташе подкатил Одалиску.

– Господа, господа, – начала увещевать она, – не стоит ссориться по пустякам. Во-первых, вы перестреляете друг друга, а во-вторых, по правилам нашего заведения, никто из вас не переступит порога моего салуна после дуэли. В конце концов, престиж дома для меня важнее всего.

Мужчины посмотрели на Одалиску.

– Почему бы вам вместо этого не решить спор за игровым столом? – предложила она.

– Поскольку он бросил вызов, – откликнулся Ройал, – выбор за мной… если, конечно, молодой человек не станет по-прежнему настаивать на дуэли.

– Отнюдь, – ответил Жан Луи, – это будет даже забавно.

– В таком случае, – улыбнулся Ройал, – покер.

– Это не джентльменская игра! – возмутился креол.

– А кто сказал, что я джентльмен?

– Что ж, покер так покер, – оживилась Одалиска. – Я распоряжусь о том, чтобы вам приготовили отдельную комнату.

Чуть погодя двое мужчин сидели в укромной комнате за столом из английского дуба с натянутым зеленым сукном. Между ними свисала с низкого потолка бронзовая лампа, ее яркое, но неровное пламя плясало на лицах, отражаясь в глазах. Немного поодаль, у мини-бара, стоял черный как смоль негр в красной униформе, ожидая приказаний. Помимо этой троицы, в комнате присутствовали девушки Жана Луи, Одалиска в сопровождении Маташе, а также крупье, сдающий карты – белый мужчина в летах, невероятно худой, с мертвенно-бледным, изнуренным лицом.

– Господа! – сказала Одалиска. – Лучший крупье Валентин и лучший бармен Жоко к вашим услугам. Первая выпивка за счет заведения. Удачной игры!

– Что ж, – ответил Жан Луи, – я, пожалуй, закажу бутылку шампанского, и не забудьте принести бокалы моим девочкам.

– Я буду ирландское виски, Жоко, со льдом, если вас не затруднит.

В ожидании выпивки Жан Луи снял часы и перстни, положив их поверх белых перчаток. Ройал ослабил ворот и размял пальцы. Он чувствовал, что удача сопутствует ему.

– Сколько фишек вам сдать, господа? – спросил Валентин.

– Десять тысяч, – бросил креол, доставая из бумажника толстую пачку банкнот.

Ройал вскинул брови, но ничего не сказал, лишь передал крупье две тысячи.

Валентин вскрыл свежую колоду и сдал по семь карт, не глядя на игроков.

Капелька пота стекла по щеке Жана Луи, но он не заметил этого. Все его внимание было поглощено картами.

Ройал разобрал карты. В его распоряжении была лишь пара валетов.

Жан Луи начал торг со ставки в одну красную фишку – пятьсот долларов.

– Поддерживаю ваши пять и повышаю на две сотни.

– Сколько карт желаете, месье Журден? – спросил Валентин.

Ройал поймал себя на том, что слышит фамилию соперника впервые.

– Четыре, – ответил Жан Луи.

– А вы, месье Бранниган?

– Пять, пожалуйста.

Новые карты не принесли Ройалу никаких изменений. Он прекрасно понимал, что его валеты не могут выиграть, но решил блефовать. Он подкинул к уже лежащим в центре стола фишкам два красных кружочка.

– Повышаю на тысячу.

Уголок губ креола дернулся вверх.

– Очень хорошо, месье Бранниган. Я возвращаю вашу тысячу и повышаю еще на одну.

Ройал знал, что его карта бита, по крайней мере в данном кону. Он явно недооценил оппонента.

– Что ж, кон за вами.

– Ваша слава весьма преувеличена, – заявил Жан Луи.

Ройал был взбешен замечанием креола, но, естественно, не подал виду.

– Еще один кон? – спросил он, заранее зная ответ. Жан Луи даже не удосужился ответить, лишь кивнул крупье, чтобы тот сдавал.

Одалиска нервно заерзала в кресле и попросила Жоко принести ей шоколада. Она очень надеялась, что игра будет крупной, ведь салун получал десять процентов от всех ставок.

Первый кон был сыгран ровно в половине десятого. В четверть первого игра все еще продолжалась, и Ройал преимущественно проигрывал. В комнате было душно, и Маташе открыл окно. Шторм утих, но дождь все еще ласкал город своими теплыми струями.