Сонная Лощина. Дети революции - [4]

Эбигейл Миллс ответила после первого же гудка.

– Говори быстрее, Крейн, у меня на другой линии помощник прокурора, по делу Ипполито.

– Ипполито? Кто же сей джентльмен?

– Грабитель. Это было еще до тебя: взлом с проникновением. Мы с Корбином повязали Ипполито, и наконец, после жутких проволочек, дело дошло до суда. Я даю показания Черневски.

Крейн так и не уловил сути, однако не стал допытываться у Миллс, поскольку его собственное дело было куда как важнее.

– Мне надо срочно встретиться с тобой, лейтенант. Назревает очередной кризис, природа которого, впрочем, остается тайной – и вот ее-то нам с тобой и предстоит разгадать.

– Опять двадцать пять, – сухо ответила Миллс. – Понимаю, мы же Свидетели.

– Опять двадцать… – нахмурился Крейн и, вздохнув, ответил: – А, ясно. Смешная шутка.

– Слушай, Черневски еще минут десять меня будет мурыжить, так что давай встретимся на другой стороне дороги через четверть часа?

– Очень хорошо.

Крейн направился к арсеналу, переделанному под архив. После гибели предыдущего шерифа, Огаста Корбина, туда отправили все наработанные им материалы, а наработать шериф успел немало – собрал внушительное количество информации о загадочных событиях в Сонной Лощине и ее окрестностях. С благословения его зама капитана Фрэнка Ирвинга Крейн и Миллс устроили в архиве штаб борьбы с нечистой силой.

Ирвинг оказался ценным союзником – как и сестра Миллс, Дженни, помогавшая в свое время Корбину собирать сведения о войне, в которой все они оказались невольно замешаны. Штаб мисс Дженни любила называть «пещерой Бэтмана». Что еще за Человек – летучая мышь? Сравнение осталось за гранью понимания Крейна.

Арсенал был одним из немногих строений, что сохранились со времен Крейна. Если верить хроникам, с которыми он успел ознакомиться, первый наплыв людей – как богатых, так и бедных, – случился после изобретения железной дороги. Второй – когда изобрели автомобиль. С приходом двадцатого века фермерские домики попросту исчезли, сменившись новыми городскими постройками.

Редкими исключениями служили старая реформатская церковь – эта была на век старше самого Крейна, – и, собственно, арсенал, в стенах которого некогда составили планы битв при Лексингтоне и Конкорде.

Пеший путь до Бикмен-авеню, на которой стояли полицейский участок и арсенал, оказался коротким и быстрым.

Крейн вошел в здание и кивнул охраннице в форме, что сидела за металлическим столом и читала выпуск местной газеты, «Джорнал ньюс».

– Добрый день, мистер Крейн.

Крейн удивленно поднял бровь. Этому констеблю он вроде не представлялся.

– День добрый, – ответил он. – Боюсь, вы меня опередили, офицер… – Он присмотрелся к нагрудной табличке с именем. – …Марбл. Мы прежде не встречались?

Она сложила газету и убрала ее в сторонку.

– Нет, но поверьте: вас тут знает каждый.

– Правда? – смущенно переспросил Крейн.

– Да бросьте, – фыркнула Марбл. – Корбина убили, Эбби отказалась ехать в Вашингтон и теперь на пару с вами проводит уйму времени тут. Плюс ее давно не ставят в дежурство, а Ирвинг прикрывает ваши задницы… – Она усмехнулась. – Городок у нас маленький, поболтать особенно не о чем – разве что когда бейсбольный сезон начинается.

– А, так вы тоже поклонник этой игры? Боюсь, я не сумел в полной мере оценить ее прелести, пока лейтенант Миллс не взяла меня как-то с собой на матч.

– Тогда не дайте ей себя одурачить: «Метс» – ни разу не хорошая команда. Хотите увидеть настоящую игру? Отправляйтесь на стадион «Янкиз».

– Буду иметь в виду, – тактично ответил Крейн, хотя не понял почти ничего из сказанного. – Прошу простить…

– Да ладно, – ответила Марбл и снова уткнулась в газету. – Удачи, ребята, чем бы вы там ни занимались.

Из кармана пальто Крейн достал увесистую – и без конца растущую – связку ключей. Нужный он подобрал не сразу.

Войдя наконец в помещение, он вскоре устроился в кресле сомнительных рекреационных качеств, а через несколько минут услышал в вестибюле голос Миллс – она и офицер Марбл обсуждали неких господ: Харви, Танаку, Сабатию и Райта, а еще кого-то по прозвищу Эй-Род[3].

Наконец Миллс вошла и, покачав головой, сказала:

– Не знаю, кто сильней поехал крышей: Лиз Марбл – потому, что не верит в очередной провал «Янкиз», или Джонни Ипполито – потому, что просит выпустить его. Если бы он полтора года назад, когда мы с Корбином его только взяли, принял предложение Черневски, уже гулял бы на свободе. – Она шумно выдохнула. – Ну, что там за очередная тайна?

Крейн, не вдаваясь в подробности, рассказал о своем видении и закончил словами:

– Похоже, Катрина не могла долго поддерживать связь со мной в чистилище, отсюда и отсутствие деталей.

– Да, – кивнула Миллс, – похоже, Молох пристально следит за ней. Так что там за крест?

– Понятия не имею. – Покачав головой, Крейн встал. Теперь, посвятив в курс дела Миллс, он был не в силах усидеть на месте. – Ни от короны, ни от колонистов я наград не получал.

– Катрина даже не намекнула?

– Я же точно процитировал тебе ее сообщение, слово в слово, – вспыльчиво ответил Крейн. – «Отыщи крест, которым тебя наградили».

– Может, дело не только в словах? Что еще ты видел?