Сонная Лощина. Дети революции - [29]

– Полковые музыканты?

Улыбнувшись от уха до уха, Провонча произнес:

– О, да, зрелище впечатляющее. Когда музей работает, они несколько раз на дню дают представление. А еще они путешествуют по миру. Выступали на Всемирной ярмарке 1939 года и на зимних Олимпийских играх в 1980-м. Ребята просто изумительны, соблюдают все стандарты восемнадцатого и девятнадцатого веков.

Крейн онемел и замер. Эбби невольно улыбнулась и тут же вздрогнула – они по-прежнему мерзли на улице. Теперь она прекрасно понимала, почему форт открыт для туристов только в теплое время года.

– Какие такие стандарты, интересно было бы услышать?

– Скажем так, – хохотнул Провонча, – когда закончим, я подарю вам диск с записью.

– Мне не терпится услышать ваших музыкантов, однако…

– …у нас есть куда более срочные дела, – косо посмотрев на Крейна, вклинилась Эбби.

К своей чести, тот пристыженно ответил:

– Конечно, лейтенант.

– Прошу сюда, – сказал Провонча, уводя всех в сторону лестницы. Хромой, он поднимался медленно, поэтому Эбби предпочла дождаться, пока он наконец поднимется, внизу.

Крейн, не отступая от Провончи ни на шаг, спросил, на каких именно инструментах играют полковые музыканты.

Раддл мельком глянул на Эбби.

– Он всегда себя так ведет?

– Нет-нет, – улыбнулась она. – Просто иногда включает мегазануду.

– Ага, – смеясь, протянул Раддл. – Эти консультанты – они вечно как заноза в заднице, да?

– О, у Крейна есть и хорошие стороны. Если честно, без него я бы в последние месяцы просто не выжила.

Наконец Провонча с Крейном одолели лестницу, и Эбби с Раддлом поднялись следом за ними.

– Итак, – произнес экскурсовод, отпирая дверь в одну из галерей, – здесь мы храним все, что напоминает о перевозе пушек в Бостон.

Эбби поморщилась. Мало ей было лекций от Крейна…

Стены комнаты были обиты имитацией деревянных панелей в вялой попытке изобразить интерьер бревенчатой хижины. Тут и там стояли витрины с желтой окантовкой, в которых размещались разнообразные экспонаты – от оружия до формы и украшений.

Крейна сразу потянуло в секцию с оружием. Он уставился на кремневое ружье и пистолет на стене. Тогда как большинство экспонатов хранилось под стеклом, эти два предмета совершенно свободно висели на крюках. Оставалось надеяться, что, когда музей открыт для туристов, за ними тщательно присматривают.

Хорошенько оглядев пистолет и снабженную штыком винтовку «Браун Бесс», Крейн обратился к Провонче:

– Эти два экземпляра сохранились на диво замечательно. Как будто им не два с половиной столетия.

От Эбби не укрылось, с какой тоской он произнес последнее предложение.

– Ну, если говорить откровенно, сомневаюсь, что из них вообще когда-либо стреляли. Нам их подарил один состоятельный гражданин, нашел – то есть нашла – на чердаке. Эта женщина полагала, что один из ее предков купил оружие или получил в награду, но так и не имел шанса пустить в ход. Трудно поверить, однако эти пистолет и винтовка в свое время являлись венцом военно-инженерной мысли. Сегодня они смотрятся причудливо и устарели, но тогда возможность поразить противника издалека пулей изменила представление о тактике и стратегии.

– Да, – сухо согласился Крейн, – я знаком со сложным устройством оружия тех времен.

Провонча покачал головой:

– Простите, это у меня профессиональная привычка. Вошел в азарт. Стоит наведаться в эту комнату, и я переключаюсь в режим экскурсовода. В общем, крест, который вам интересен, хранится вон там.

Он провел их к нужной витрине, а по пути Эбби заметила портрет Генри Нокса. Табличка под картиной называла его первым военным министром и рассказывала о том, как он переправил оружие общим весом в «шестьдесят фунтов» из Тикондероги в Бостон.

К счастью, сам Крейн промолчал, не став указывать на неточности в тексте. Вместо этого он пристально всмотрелся в крест – с виду простой кусок металла, похожий на символ «Красного креста», с равными по длине лучами. Указав на экспонат, Эбби спросила:

– Что это за царапины? – Она намеренно включила дурочку, потому как знала о рунах из рассказа Дженни.

– Точно не известно, – пожал плечами Провонча. – Скорее всего, некий штрих, свойственный почерку французского мастера.

– Извините?

Эбби развернулась, машинально кладя руку на рукоять «глока». В дверях стояла женщина лет тридцати – сорока.

Провонча же, напротив, просиял, да и Раддл не смутился при ее появлении.

– О, здравствуй, Стейси! – произнес экскурсовод, подтвердив, что женщина – не враг.

– Тедди, Пол, вы что здесь делаете? Что происходит? – искренне удивилась она.

– Извини, Стейси, эти двое приехали к нам из Сонной Лощины, расследуют серию краж. Говорят, что другие кресты вроде награды Генри Нокса украдены, и этот крест может стать очередной целью грабителей.

– Так ведь остальные в Нью-Йорке, разве нет? Или в округе Колумбия?

– На самом деле, – заговорил Крейн, – они все в настоящий момент в Нью-Йорке или его окрестностях, поскольку тот, который хранился в округе Колумбия – из числа экспонатов передвижной выставки. Он также относится к числу украденных.

– Да, но они все в Нью-Йорке, – непонятно почему настаивала Стейси.

Что-то тут не так.