Сонеты - [3]

Шрифт
Интервал

2

НЕУДОВЛЕТВОРЕННОСТЬ

Когда ищу в стихах для мысли выраженья Мне в пульсе чудится души моей биенье: Как будто хочется освободиться ей, Чтоб шире вылиться, светлее и полней, Достигнув истинной гармонии свершенья Пред человечеством и пред вселенной всей. Но, словно дерево, что ветра дуновенье Склоняет в сторону, - калечит и людей Дохнувшее на них проклятие природы, И правда каждого - обман для остальных. Для выраженья чувств нам не дано свободы. Душа! Лишь сбросив гнет своих одежд земных, Ты звуки обретешь: вне рабства и стесненья Найдя достойное для песни завершенье.

3

СЛЕЗЫ

Блаженны те из вас, кто скорбь души печальной Слезами изливал! Скорбей легчайших нет, С тех пор как совершен был грех первоначальный. Что слезы? Плачут все: ребенок беспечальный Под песню матери, едва увидев свет; Невеста юная, надев убор венчальный; Священные холмы увидевший поэт, Слеза которого - безмолвный им привет. Блаженны те из вас, кто слезы лил в кручине! Когда, ослеплены слезами, как в пустыне Встречаете кругом вы только ряд могил Вам стоит взор поднять, приученный тоскою, И слезы по лицу польются вмиг рекою, И вам откроется блеск солнца и светил.

4

НЕПОПРАВИМОЕ

Сегодня я в лугах весь день цветы рвала, Струившие с зарей свое благоуханье, И пело все во мне, как пташка иль пчела, Летящая в поля, встречая дня сиянье. Но чем скооей цветы постигло увяданье Тем крепче я, в руке сжимая их, несла, И рвутся из души не песни, а рыданья... Что скажете вы все, чья дружба мне мила? Нарвать еще цветов? Идти ли снова R поле? Пусть это делает кто может, но не я! Устала я душой, во мне нет силы боле, Цветами прежними полна рука моя, Пускай же их букет, в пей умирая, вянет, Пока и для меня день смерти не настанет.

5

ДАЛЬ

Подобье мы детей, когда они, вздыхая, Капризно лбом прильнут к поверхности стекла, Туманят гладь его, которая светла, Даль неба и полей от взора закрывая... С тех пор, как Промыслом разлучена была С душою скорбною за гробом жизнь другая, Меж ней и взорами, преграду воздвигая, Мешает вдаль смотреть печали нашей мгла. О брат! О человек! Сдержи свои рыданья, Будь мужествен, молчи. Души твоей стекло Пусть дуновением не отуманит зло, Чтоб взором ясным ты в конце существованья, Мог видеть издали, когда блеснут они: Предсмертных факелов священные огни.

6

ГОРЕЦ И ПОЭТ

Случается порой: пастух простой Меж Альпами и небом средь тумана, Увидев тень свою над высотой, Похожую на образ великана, Не возгордясь и чужд самообмана, Еще сильней сжимает посох свой, Меж тем как высь главою снеговой, Сапфировой короной осияна, Вздымается пред ним. Ты, к высоте Стремящийся поэт, познай смиренно: Не ты велик - мир божий, постепенно Во всей его могучей красоте Открывшийся тебе для постиженья, И ты - его же славы отраженье.

ЧЮМИНА ОЛЬГА НИКОЛАЕВНА (1864 - 1909). Поэтесса, прозаик, переводчик. Политическая реакция 80-х гг. ограничивала возможности поэтессы, но для ее поэзии характерна не только неудовлетворенность действительностью, но и вера в социальные изменения. Переводы, в том числе и сонеты, созвучны мотивам оригинальной поэзии.


Еще от автора Ольга Николаевна Чюмина
Шерлок Холмс в России

В антологии впервые собрана русская шерлокиана, опубликованная в период с начала XX в. и до Второй мировой войны. В это масштабное по полноте и широте охвата издание включены вольные продолжения и пастиши, пародии и юмористические рассказы, истории о приключениях Шерлока Холмса в городах и весях Российской империи и Советского Союза и статьи критиков и интерпретаторов. Многие произведения переиздаются впервые.


Поэты 1880–1890-х годов

Настоящий сборник объединяет ряд малоизученных поэтических имен конца XIX века. В их числе: А. Голенищев-Кутузов, С. Андреевский, Д. Цертелев, К. Льдов, М. Лохвицкая, Н. Минский, Д. Шестаков, А. Коринфский, П. Бутурлин, А. Будищев и др. Их произведения не собирались воедино и не входили в отдельные книги Большой серии. Между тем без творчества этих писателей невозможно представить один из наиболее сложных периодов в истории русской поэзии.Вступительная статья к сборнику и биографические справки, предпосланные подборкам произведений каждого поэта, дают широкое представление о литературных течениях последней трети XIX века и о разнообразных литературных судьбах русских поэтов того времени.


Гибель Петрограда

Русская фантастическая проза Серебряного века все еще остается terra incognita — белым пятном на литературной карте. Немало замечательных произведений как видных, так и менее именитых авторов до сих пор похоронены на страницах книг и журналов конца XIX — первых десятилетий XX столетия. Зачастую они неизвестны даже специалистам, не говоря уже о широком круге читателей. Этот богатейший и интереснейший пласт литературы Серебряного века по-прежнему пребывает в незаслуженном забвении. Антология «Фантастика Серебряного века» призвана восполнить создавшийся пробел.