Соната-фантазия - [17]

— С добрым утром, Павел Кузьмич!

— А-а, это вы! С каким же утром, позвольте поинтересоваться? — не отрываясь от работы, спросил ученый.

— С нашим, московским, сейчас пять утра, — Крамов удивленно приподнял брови. Что сегодня с ним? Мрачен, как туча! — Вам нездоровится?

— Откуда вы это взяли? Здоров, как бык, чего и вам желаю.

— Благодарю, — в полном недоумении проговорил Крамов.

— Вот что, друже! Давайте-ка собирайтесь. Скоро вылетаем на ту сторону Луны, ваша задача, как обычно, топография и киносъемка. Ознакомьтесь с планом.

Крамов взял со стола исписанный листок и просмотрел его.

— Все ясно, доктор. Но вы хотели сперва слетать к «Метеору».

— Ну и слетаем. Нам осталось проверить аппаратуру и двигатели, а это не займет много времени.

Ученый снова углубился в работу. Крамов еще раз просмотрел план.

— Павел Кузьмич, а почему в списке нет Нэи?

Усы ученого угрожающе зашевелились. Затылок побагровел.

— Что вам далась эта Нэя! — переходя на фальцет, крикнул он.

— Она мне отлично помогает и я считаю…

— Что уже ни Светлана Михайловна, ни я не сможем вам ее заменить, даже как помощники? — перебил Павел Кузьмич.

Несмотря на закипающее раздражение, Крамов улыбнулся. Так вот где собака зарыта! Милейшему доктору пришлись не по вкусу мои отношения с Нэей! Подойдя к Маркелову, он положил руку ему на плечо.

— Павел Кузьмич, дорогой! Я вас глубоко уважаю! Даже больше — люблю, как родного отца! Но давайте, говоря языком дипломатов, не вмешиваться во внутренние дела.

Павел Кузьмич насупился. Стукнула входная дверь.

— А-а, вот и наши бродяги! — Крамов пошел навстречу Светлане и взял у нее рюкзак. — Ого, сколько образцов! Где собрали? — спросил он.

— Здесь, рядом, у кратера, — ответила Светлана, и ее щеки зарделись. Девушке было приятно, что Крамов к ней внимателен.

Линдей сбросил с плеча увесистый мешок и обратился к Павлу Кузьмичу.

— Видите, док, у меня тоже не пропадает время даром. Того строительного материала, что я сюда перетаскал, с избытком хватит замостить авеню от жилого грота до площади будущего Лунатауна. Я надеюсь, что наши потомки, гуляя по этой мостовой, отдадут должное памяти космонавта-неудачника, безропотно исполнявшего обязанности вьючного животного.

Все рассмеялись.

— О, Джимми! Потомки, конечно, по достоинству оценят ваш труд, но зачем же умалять значение работы, которую мы с вами делаем! Как хотите, но я не согласна на роль ишака или верблюда, даже в лунных условиях, — возразила Светлана.

Взглянув на принесенный материал, Павел Кузьмич вздохнул. Работы все прибавляется, а времени в обрез. Правда, намеченные обследования на этой стороне Луны окончены, но Светлана настаивает на том, чтобы еще раз сходить в пещеру. Ей не удалось найти признаки жизни в других местах, а там — настоящий заповедник. Ученый задумался. Ему тоже очень хотелось получше изучить странную, не похожую на земную, жизнь лунных недр.

Нет. Время не позволяет. Да и рисковать он не имеет права. Исследовать пещеры нужно другой, специально снаряженной для таких работ экспедиции.

— Да, кстати, — вспомнил он. — А где же то, что мы собрали в пещере, на берегу озера?

— Здесь, у меня. — Крамов порылся в своих вещах и высыпал на стол горсть камешков, смешанных с желтой глиной.

Павел Кузьмич пододвинул их к себе и стал рассматривать через лупу. Один, чуть больше горошины, привлек его внимание.

— А ну-ка, воды! Быстро! — крикнул ученый, чувствуя, как его бросило в жар. Неужели?..

Схватив фляжку из рук Крамова, он тут же, прямо на столе, принялся промывать камешки. Грязная вода текла ему на колени, но он не обращал на это внимания.

— Еще воды!

Окончив промывку, он поднял голову и с торжеством взглянул на друзей.

— Так и есть! Алмазы!

— Где, где? — все склонились над столом.

Павел Кузьмич отделил ножом несколько прозрачных кристаллов.

— Вот.

У Линдея пересохло во рту. Трясущейся от волнения рукой он взял крупный восьмигранный кристалл. Какое богатство! Даже знаменитый Голубой Карбункул померкнет по сравнению с этим! А сколько их тут!..

Линдей провел рукавом по вспотевшему лбу, вздохнул и положил алмаз на стол.

ГЛАВА XVIII

Рон окончил наблюдения и обернулся к Нэе.

— Пора пробуждать соседний вулкан. Вода в источнике нагрелась. Давление в недрах возрастает.

Нэя встала.

— Я скажу Линдею. Он пойдет с нами.

В знак согласия Рон приподнял и опустил руку. Подойдя к зеленой стене, Нэя скрылась за гирляндами растений.

Проводив ее взглядом, Рон закрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться. Нужно понять, почему последнее время он стал неспокоен. В его душе возникли какие-то новые чувства и становились все сильнее и сильнее. Рон начал опасаться, как бы они не повлияли на его поступки. Как и все энны, он считал, что рассудок должен руководить чувствами и никогда не выпускать их из-под своего контроля. В этом величие разумного существа.

Перебирая в памяти последние события, Рон тщательно анализировал каждое из них. Ни прилет людей, ни спасение их от неминуемой гибели, ни помощь им в работе по изучению спутника не могли пробудить эти неясные волнения.

В чем же дело? Может быть они отступили от Законов Жизненных Устремлений?.. Нет. Ни Орт, ни Рон, не совершили чего-нибудь недостойного. Они делают все для помощи людям, для установления наилучших контактов между двумя цивилизациями. Вот и теперь Орт полетел с тремя из них на другую сторону спутника… А Нэя и вовсе сблизилась с людьми. Этого и следовало ожидать. Ее далекие предки, жители Голубой планеты, были привезены на Энну Первой Звездной экспедицией. Потребовалась эволюция многих поколений, чтобы они смогли услышать голос эннов и приобщиться к их высоким знаниям. Но человек остается человеком. Стоило Нэе встретиться с людьми, как они стали для нее ближе, чем энны, среди которых она росла и воспитывалась.